Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Эмоции и поведение при краткавр. Стрессе

В ходе многочисленных и различных экспериментов с созданием кратковременных экстремальных ситуаций и в натурных непродолжительных критических условиях уже в 1960 г. я выделил две основные группы людей, отличавшихся либо усилением (первая группа), либо уменьшением (вторая группа) эмоционально-двигательной, поведенческой активности при кратковременных, но достаточно интенсивных экстремальных воздействиях [Китаев-Смык Л.А., 1963 а, 1963 б]. У первых возникало активное, у вторых— пассивное эмоционально-поведенческое реагирование при стрессе.
Есть и третья группа. Люди, причисленные к ней, не ощущают в экстремальных ситуациях никакого усиления эмоциональных переживаний, кроме напряженной сосредоточенности своего внимания на решении возникших критических проблем. Их поступки адекватны складывающейся стрессогенной обстановке. Это способствует успешному, активному удалению, либо пассивному пережиданию опасностей, неприятностей (стрессоров). У этой группы людей можно зарегистрировать при стрессе увеличение мышечной силы, ускорение и повышение точности движений и действий, интенсификацию интеллектуальной деятельности. Можно сказать, что у таких людей конструктивное эмоционально-поведенческое реагирование при стрессе.
Как правило, может быть замечена и четвертая группа, в которой оказываются люди, не вовлеченные в стресс. Во-первых, те, для кого экстремальные воздействия ситуации еще не стали столь критическими, чтобы вызвать у них стресс. Во-вторых, он не возникает у людей, которые по неопытности или глупости не могут осознать надвигающейся опасности. Эта четвертая — стрессово-нейтральная группа.
Склонность к тому или иному стрессовому реагированию зависит не только от индивидуальных особенностей, но и от интенсивности стрессоров (их силы и продолжительности).
«Выбор» аналитическими системами организма (на подсознательном уровне) предпочтительной формы стрессового поведения и эмоциональных переживаний происходит не мгновенно. Такому «решению» о предпочтительном поведении при стрессе предшествует краткий период (момент, мгновение) ориентировочного замирания.
Активный, пассивный и конструктивный типы стрессового реагирования на кратковременный стрессор либо в начале действия продолжительного стрессора осуществляются за счет срочно используемых адаптационных резервов организма, тех, что всегда наготове, как уже отмечалось выше (см. 1.1.3). Такие первоначальные формы стресса Ганс Селье назвал «аларм-стадией», т. е. мобилизацией «как по пожарной тревоге». Мы называем их стрессовым кризисом первого ранга, чтобы иметь общие основания и критерии для сравнения с последующими, наступающими при долгом стрессе, кризисами второго, третьего, четвертого рангов.
Важно то, что при стрессовом кризисе первого ранга ведущим фактором, определяющим всю картину адаптационно-защитных реакций, становятся именно стрессово-измененные эмоции и поведение. Физиологические (вегетативные) процессы и системы организма оказываются лишь обслуживающими ту или иную форму поведения и активизирующую ее эмоцию.
Многие годы остается неясным, какие физиологические особенности предопределяют склонность одних людей к активному реагированию при стрессе, других — к пассивному. Недавние исследования указывают на то, что эта дифференциация может зависеть от дисбаланса в работе полушарий головного мозга, вернее, от индивидуальных особенностей их доминирования при стрессе. Об этом подробнее в разделе 2.5, в котором обсуждается феномен алекситимии («бессловесности чувств»), а также в статье [Китаев-Смык Л.А., 2007 б].
Предваряя третью главу, посвященную вегетативным компонентам стресса, укажу, что они становятся фактором, определяющим его картину при стрессовом кризисе второго ранга. Заметим, что физиологические, психологические, социальные реакции людей и животных на чрезвычайные воздействия изучали сотни исследователей до Ганса Селье, не называя их «стрессом».

«Стресс жизни» и «стресс смерти»

1. Бесчисленны разные экстремальные ситуации, создающие у нас стресс. Однако когда мы выходим на улицу, в поле, плывем по морю, летим в самолете или даже оказываемся в невесо­мости на космическом корабле, то подвергаемся стрессорам, чтобы жить, а не умереть, т. е. чтобы испытать и преодолеть «стресс жизни». Иной стресс в реальном бою на войне или в смертельной схватке криминальных группировок. На войну, если ты боец, то прибыл, чтобы в боевой обстановке убить врага раньше, чем он убьет тебя. Ты несешь смерть, но и она несется к тебе. И это создает совершенно особый настрой на сохранение себя во что бы то ни стало, особое состояние — «стресс смерти», мобилизацию специфических боевых ду­шевных и физических потенциалов, о которых не подозревал в «мирной жизни». Может быть, вернее сказать. — это стресс желаемой либо невольной «игры со смертью».

Я исследовал «стресс смерти» на «чеченских войнах» с 1995 по 2002 г. (в Чеченской Республике) у российских военнослужащих, чеченских боевиков и мирных жителей. Результаты изложены в последующих главах данной монографии.

2 Ряд психологических особенностей умирания, когда человек еше жив, но необратимо соскальзывает в небытие, также мож­но назвать «стрессом смерти» — «стрессом умирания». Люди почти всегда стремятся отсрочить даже свою естественную смерть — это проявление биологического закона сохранения жизни на Земле. Наши опыты на этом поприще также нашли отражение на страницах этой книги.

3. Часто оказывается, что экстремальный фактор (стрессор), действие которого на человека, казалось бы, хорошо изучено в лабораторных и натурных экспериментах, создает неожидан­ные загадочные эффекты в реальных условиях повседневности. Такие «неожиданности» нередки, если это крайне опасная «по­вседневность» боев на войне. Особое стрессогенное действие на бойцов оказывают «звуковые удары» при взрывах, стрельбе противника, потому что они неожиданны и, главное, они про­буждают врожденный страх смерти [Уотсон Д. Б., 1980]. Звуки боя — самый действенный стрессор на войне. Психологам надо учитывать, что всякий громкий звук в боевой обстановке — это сигнал не только того, что стреляют, возможно в тебя, но и что всякий гром — «гром смерти».

Чтобы максимально приблизиться к экстремальным акустиче­ским параметрам боя, мы исследовали психологические реакции при «звуковом ударе», обрушивающемся на солдат (срочников-новобранцев), совершенно не привычных к таким «ударам». Аку­стическим стрессором был звук стрельбы «чужого» (возможно, вражеского) автомата АК-47 во время «боя» в закрытом бункере (см. гл. 2 и [Китаев-Смык Л.А., 1983]). Кроме того, нами был обна­ружен широкий спектр стрессовых реакций, выходящий за рамки известных данных о влиянии разных звуковых экстремальных воздействий на человека, на бойца, стреляющего «своим» (в своих руках) оружием (см. там же).