Читайте также:
|
20 июля 2011 г. правительство Чешской Республики (ЧР) приняло документ, предельно чётко определяющий основные приоритеты и стратегические цели чешской внешней политики. Это первая попытка за последние восемь лет обозначить новые концептуальные рамки внешней политики Праги, и это означает, что ЧР готова к разработке не только долгосрочных, но и среднесрочных стратегических программ как ответа на вызовы текущего момента.
Гарантами национальной безопасности ЧР, как и прежде, признаются Североатлантический альянс и Соединённые Штаты, а странам Евросоюза отводится ключевая экономическая и политическая роль. Главными стратегическими партнёрами ЧР на европейской арене остаются Германия и Польша (1). Таким образом, Прага остаётся верной прежней концепции центрально-европейской вертикали, согласно которой чешская политика координируется с двумя наиболее сильными соседями – Берлином и Варшавой, географически «нависающими» над территорией ЧР. Соседям, располагающимся «ниже» (Венгрия, Австрия), отводится роль региональных экономических партнёров (наряду со Словакией и Словенией). Это не значит, что Прага хочет замкнуться в географических рамках Центрально-Восточной Европы, но очерчивает границы приоритетных для неё территорий. При этом внешнеполитический «перпендикуляр» (т.е. отношения по горизонтальной линии Прага – Вашингтон и Прага – Брюссель) рассматривается как необходимое дополнение к центрально-европейской «вертикали». Делает ли это чешскую политику многовекторной? Отчасти, да.
Для ЧР (и в новой концепции это подчёркивается ещё раз) ключевое значение имеет повышение политического веса объединённой Европы и её возможности оказывать влияние на мировую политику. Поэтому Прага считает целесообразным отказаться от излишнего политического индивидуализма и сосредоточиться на многосторонней дипломатии для укрепления своих позиций в регионе. Как следствие, ЧР стремится играть более активную роль в общеевропейском ансамбле и включиться в политику Европейского Союза на Западных Балканах, в Восточной Европе, а также на Южном Кавказе и Ближнем Востоке. Под Западными Балканами подразумевается Словения, одна из самых евроинтегрированных республик бывшей Югославии и ключевой партнёр Праги, с опорой на который чехи смогут отстаивать свои интересы на Балканах. Планы довольно амбициозные, и их успешная реализация действительно может привести к значительному укреплению позиций Праги на международной арене. Немалый урон политическому авторитету Чехии нанесло признание Прагой независимости Косово (вынужденное, как заявил глава чешского МИД Карел Шварценберг). Щепетильно выстраиваемая Прагой центрально-европейская вертикаль, как и чешские позиции на Балканах, оказались под угрозой. Поэтому ЧР приложила немало усилий для нормализации отношений с Сербией.
ЧР изначально, с первых декад своей независимости в 1993 г., примеряла на себя роль регионального лидера. Согласно свидетельствам бывшего министра иностранных дел ЧСФР Й. Динстбира, именно чешскому президенту Вацлаву Гавелу принадлежала идея регионального партнерства посткоммунистических Чехословакии (затем Чехии и Словакии), Польши и Венгрии, образовавших Вышеградскую группу (2). Сегодня Вышеградская четвёрка реализует идею создания нового боевого соединения под командованием Польши, которое к 2016 году превратится в полноценный военно-политический механизм с формально отдельными от НАТО полномочиями. Прага без проблем соглашается с лидерской позицией Польши у восточных границ России и бывших постсоветских республик (Украина, Литва, Белоруссия), но берёт на себя среди стран постсоциалистической Европы бремя внутриевропейского лидерства, выступая главным их контактным лицом в диалоге с Западной Европой. В 2003 г. словацкий дипломат У. Руснак отказывал Вышеградской четвёрке в успешном будущем (3). Но уже через год, в 2004 г., принципы деятельности Вышеградской группы подверглись коррекции и относились уже больше к внешнеполитическому полю, а не выступали в качестве базиса для региональной кооперации четырёх государств и координации их региональной политики с устремлениями Брюсселя.
Отношения с Россией и, шире, всеми государствами СНГ не являются приоритетом чешской политики, а Москва не рассматривается в качестве военной угрозы. Напротив, чехи пытаются выстроить с Кремлём бесконфликтные отношения, но одновременно высказываются бескомпромиссно против возвращения российского геополитического влияния в Центральной Европе. В связи с этим чешские власти пристально следят за развитием российско-германских отношений и укрепляют взаимоотношения с Вашингтоном. Хотя по итогам чешско-американских переговоров элементы американской противоракетной обороны на территории ЧР не появятся в ближайшее время, в новой концепции обозначены перспективы развития этого проекта в рамках НАТО. Прага прочно «привязывается» к программам военного взаимодействия с Соединёнными Штатами, направляя своих военнослужащих для участия в миссии НАТО в Афганистане (с 2002 г.) и Ираке (с 2003 г.) и не видит в этой сфере для себя иных приемлемых партнёров. Участие ЧР в реализации евроинтеграционных программ, рассчитанных на постсоветские республики, также следует рассматривать как один из способов противодействия усилению России. Одна из самых активных чешских НПО – гражданская ассоциация Jagello 2000, объединяющая под своим зонтиком несколько крупных пронатовских НПО на Украине и реализующая ряд совместных проектов с партнерами в Грузии и Литве.
Новая внешнеполитическая концепция ЧР увидела свет благодаря консенсусу, достигнутому евроскептиками и теми, кто с оптимизмом смотрит в будущее страны в общеевропейском доме. Первый её вариант, предложенный главой чешского МИД, консерватором К. Шварценбергом 15 июня 2011 г., был отвергнут по инициативе премьера Петра Нечаса и министра обороны Александра Вондры. Оба противника предыдущего варианта внешнеполитической концепции являются членами Гражданской демократической партии. На взгляд П. Нечаса и А. Вондры, в первоначальной версии документа основной акцент был сделан на развитие и оптимизацию отношений ЧР с Брюсселем в рамках общеевропейских программ, в то время как сотрудничество с НАТО, в т.ч. в военной сфере, оказалось незаслуженно обойдённым. Аналогичные претензии предъявил и глава чешского государства Вацлав Клаус, один из самых известных евроскептиков. Родиной евроскептицизма, как социально-политического понятия, принято считать Великобританию, где традиционно высок процент граждан, негативно относящихся к интеграционным процессам в рамках ЕС. Поэтому не удивительно, что во время встречи британского и чешского премьеров в Праге 23 июня 2011 г. оба высказались против увеличения бюджета ЕС. Тесное сотрудничество Лондона и Праги на европейском театре значительно укрепил позиции евроскептиков в чешском правительстве (4). Оппозиционный настрой усилиям П. Нечаса сблизиться с Великобританией выказал министр иностранных дел, председатель правоцентристской партии ТОР 9 К. Шварценберг, но его позиция не имела решающего значения.
Резюмируя, следует отметить, что в принятии новой концепции внешней политики ЧР просматривается попытка элиминировать внутренние противоречия, присущие чешской политике. Запросы Праги на региональное лидерство сталкиваются с конкурентным поведением Румынии, отчасти Венгрии и особенно Польши. Варшаве удобней разговаривать с Берлином напрямую, а не через Прагу. Таким образом, политика «вертикали» достигла частичных результатов: положение Чехии в Центрально-Восточной Европе укрепилось, но не вывело её на лидерские позиции, а акцент на дальнейшем углублении партнёрства с Североатлантическим альянсом и США призван компенсировать «вертикальность» изрядной долей «горизонтальности». На данный момент авторитет Чехии среди государств-членов Вышеградской группы достаточно высок и при условии, что в орбиту их влияния будут вовлечены сопредельные государства – Украина и Белоруссия – положение ЧР в Восточной Европе качественно усилится.
Дата добавления: 2015-09-10; просмотров: 107 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |