Читайте также:
|
(Притч. IV, 14-19)
Холодное осеннее утро, когда Андреа оказалась в монастыре, всегда наводило на нее самые угрюмые и неприятные воспоминания. Уже тогда она понимала, что не имеет никакого значения для своей сумасшедшей матери, помешанной на фанатическом пристрастии к религии – пристрастии, из-за которого та собиралась испортить жизнь единственной дочери, далекой от взглядов матери.
Войдя в маленькую часовню с серыми стенами, девочка остановилась у двери, не решаясь пройти дальше. Там, в самом ее конце, возле высеченной из камня статуи Божьей Матери на коленях стояла такая же, как она, девочка и горячо молилась, сложив руки и устремив их к Святой Марии.
Андреа замерла, боясь шелохнуться, чтобы не напугать незнакомку и не прервать ее молитву. Ее сердце бешено колотилось в груди, на лоб выступили холодные капельки пота. Неужели существуют еще такие люди, подобные ее матери? При одном воспоминании она побледнела и задрожала, напуганная тем, что когда-нибудь придется опять вернуться домой. Что тогда случится с ней? Ведомо одному Богу и ее ненавистной матери, одержимой дьявольским желанием искоренять неверующих людей.
- Что с тобой? Тебе плохо?- прозвучал напуганный детский голос над ее ухом. Она открыла глаза и увидела возле себя недавно молившуюся девочку.
- Нет, не плохо…- Андреа замолчала на несколько минут, а потом добавила более твердым тоном:- Просто я поразилась твоей горячей молитве. Неужели ты настолько верующая?
- Вера – единственное, что у меня осталось,- ответила ей девочка.- Ее не дают и не отбирают. Она – то, что может принадлежать нам непрестанно.
- Но лишает ли она нас наших воспоминаний? Тех воспоминаний, которые лежат на нас клеймом и причиняют нам боль?
- Она спасает нас от них.
- Как?- удивилась Андреа.- Все, что я пытаюсь старательно забыть, не дает мне покоя и мучает ночами страшными мыслями о том, что произошло и еще может произойти.
- Ты странно говоришь,- ответила ей девочка.- Неужто не веруешь в Бога?
- Каждый из нас верит в то, во что выгодно ему верить.
- Бог с тобой, дорогая,- она машинально перекрестилась и как-то странно посмотрела на свою собеседницу.- Беги, помолись, и попроси Господа прощения за свое неверие. Пусть он спасет твою заблудшую душу!
Андреа не ответила и только провела ее взглядом к выходу. Девочка показалась ей немного странноватой, однако понравилась ей, не смотря на их различные взгляды касательно веры в Бога. Возможно, она повела себя неправильно и теперь с нею никто не захочет говорить, ведь девочка, несомненно, расскажет о неверующей остальным обитателям монастыря. Это еще больше опечалило ее, и она пошла прочь, разочарованная собственной глупости.
Последующие дни потянулись один за другим медленно и томительно, связанные нитью скуки и грусти. Однообразная и унылая жизнь в монастыре только угнетала и терзала несчастную Андреа, и она начинала находить утешение в той самой часовне, в которой побывала в первый день своего приезда. С ней почти никто не разговаривал, кроме необходимости, и она все чаще и чаще искала уединения для себя. Ей хотелось быть наедине со своими мыслями, чтобы понимать, готова ли она стать такою, как другие, а часовня была лучшим местом для этого. Так пролетели первые три месяца. С той девочкой, с которой однажды говорила, больше она не виделась. Создавалось впечатление, будто та бросила монастырь и не собиралась возвращаться обратно. Все, кого она спрашивала на счет незнакомки, только пожимали плечами и делали вид, что не знают ее. Так продолжалось до того времени, пока однажды Андреа сама не раскрыла ее места перебивания.
Той морозной ночью снег не прекращал идти и ветер завивал так жутко, что не давал девочке покоя, и она никак не могла уснуть. Ей мерещилась мать, смотрящая на нее горящими безумным блеском глазами и злобно улыбающаяся. Каждый раз, закрывая глаза, она видела ее исхудалое лицо, чувствовала ее горячее дыхание и слышала ее слова, исполненные презрения к ней. «Не веруешь, глупая дочь? Так я тебя заставлю! Думаешь, позволю Дьяволу овладеть тобой, как он когда-то мною обладал? Ни за что! Я выбью с твоей головы дурь и наведу тебя на верный путь!» Говоря так, она начинала с силой трясти дочь, пока той не становилось дурно, и она лишалась чувств.
Сегодня Андреа было особенно неспокойно на душе. Она встала со своей кровати, набросила на плечи покрывало и вышла с комнаты, в которой на убогих постелях спали другие воспитанницы монастыря. Ей не нравился монастырь. Почему-то каждый раз она чувствовала на себе гнетущую атмосферу, царящую в его стенах, когда проходила по длинному коридору, и это заставляло ее испытывать вину за все то, что происходило в ее жизни. Тогда она тяжело вздыхала, готовая смириться с тем, что никогда не сможет привыкнуть к нему и почувствовать себя своей, и уходила в часовню, чтобы остаться наедине с мыслями и молиться, чтобы Господь навернул ее на правильный путь.
На ощупь девочка шла к концу коридора, где находился распятый Иисус Христос. Она собиралась помолиться и попросить у него прощения за свои грехи. Сделав это, она думала, что почувствует облегчение и успокоится, а потом уйдет спать и больше не увидит мать. О ней ей вообще не хотелось вспоминать: самые ужасные воспоминания были связаны именно с женщиной, которая дала ей жизнь и теперь хотела отобрать ее.
Став на колени, Андреа почала читать "Отче наш". Она не чувствовала ни холодных каменных плит, к которым прикасалась ее кожа, ни сквозняка, гуляющего с одного угла к другому. К ее слуху доходили только скрип старых деревянных дверей и свист ветра на чердаке. Если бы еще не чей-то протяжной плач, едва доносившийся с другого конца, молящаяся решила, что осталась одна в маленьком мирке, созданным для нее Богом. Постепенно плач стал настолько отчетлив, что заполнил весь мозг девочки и вытеснил все мысли о молитве с ее головы. Послышался легкий шорох, затем что-то с грохотом упало на каменный пол и со стуком покатилось в ее сторону. Андреа вздрогнула, поднялась и обернулась, но ничего не увидела. Приняв это на счет разыгравшегося воображения, она опять вернулась к прерванной молитве, однако почувствовала, будто за нею кто-то наблюдает, и перестала молиться. По спине пробежал неприятный холодок, заставивший ее вздрогнуть. Она вновь обернулась и посмотрела туда, в другой конец коридора, откуда исходил плач, чтобы убедиться в том, что там никого нет. «Интересно, кто так отчаянно плачет в столь позднее время?»- подумала она. В темноте мелькнуло что-то белое и исчезло, потом послышался скрип закрывающейся двери. «Там точно кто-то есть. А что, если ему нужна помощь? Я должна пойти и посмотреть».
Трудно было угадать, в какую именно комнату вошел мелькнувший силуэт. Как только девочка оказалась в другом конце коридора, плач стих и воцарилась тишина, которую изредка нарушал свист ветра. Несколько минут Андреа стояла и раздумывала над тем, не вернуться ли ей в спальню и не лечь ли спать? Ведь это лучшее из всего возможного, что она может предпринять, однако что-то ее удерживало и толкало узнать правду. Внезапно послышался шорох, а потом на пол упал слабый луч света из последней комнаты с правой стороны. Дверь туда была приоткрыта…
Откуда в человека берется мужество и исчезает страх в самые мрачные и таинственные моменты? Наверное, им движет любопытство, которое временно притупляет остальные чувства, и тогда человек готов на любые безрассудства. То самое происходило и с Андреа. Позабыв о страхе, охватившем ее несколько минут назад, она открыла дверь и остановилась на пороге комнаты. Комната, к ее удивлению, оказалась пуста. Тогда девочка вошла внутрь и оглянулась по сторонам, чтобы лучше рассмотреть ее содержимое. Под окном, забитым досками, стояла деревянная кровать, накрытая шерстяным одеялом, рядом – тумбочка и стул. На столе горела сальная свеча, от которой падал тусклый свет на земляной пол. В углу находился громадных размеров сундук, покрытый паутиной и пылью. «Странно,- подумала Андреа,- что тут никого. Я точно видела, как сюда кто-то вошел, и свет только что зажгли. Несколько минут назад он еще не горел, и тогда я бы согласилась, что мне все это привиделось».
Она забрала со стола свечу и вышла на коридор, глухо закрыв за собою дверь. Осознавая, как глупо себя повела, решив, будто кто-то бродит ночью в святом месте, она подумала, что на сегодня с нее достаточно и пошла спать. Однако, как только Андреа сделала несколько шагов, дверь скрипнула и горевший огонь погас. Она остановилась и затаила дыхание, прислушиваясь к каждому звуку за спиной. Легкий шорох шуршащей по полу юбки и бесшумные, едва уловимые шаги по каменным плитам говорили о том, что девочка не ошиблась: в комнате, в самом деле, был кто-то, кого она странным образом не заметила.
Сглотнув, Андреа призвала на помощь всю свою смелость и обернулась. По коже пробежали мурашки, оставляя неприятное ощущение – вокруг не было ни одной живой души. «Как же так?- спросила она сама себя.- Я точно слышала чьи-то шаги! Сюда только что шла женщина. Куда же она девалась? Или это всего на всего игра моего воображения?»
Разочарованная тем, что вновь ошиблась, она с облегчением вздохнула и повернулась к дверям комнаты спиной. На душе в нее тут же полегчало от мысли, что все услышанное – перебор фантазии, буйно разработавшейся из-за страха. Рядом никого не было, ни одной живой души. Все обитатели давно спали мирным сном в своих кроватях. Только изредка тишину, царящую в монастыре, нарушал ветер, который этой ночью казался особенно неспокойным. Что это она придумала? Испугалась, что мать вернется, чтобы убить ее? Да нет, конечно, нет! Ведь она сама отправила дочь сюда, чтобы избавится от ее не верования и навернуть ее на путь Божий. Чего же ей бояться? Она здесь одна, совсем одна… и лучшим лекарством от ее переживаний будет крепкий сон.
В то самое мгновение, когда Андреа собралась уходить, чья-то холодная рука легла на ее плечо, с которого сползло на пол одеяло, и остановила ее…
Дата добавления: 2015-09-10; просмотров: 66 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |