Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Ситуативно-денотативная модель

Ситуативно-денотативная модель перевода исхо­дит из того, что содержание всех языковых знаков отражает какие-то предметы, явления, отношения реальной действительности. Предметы реальной действительности, отражаемые в языковых знаках, называются денотатами. Ситуация в реальной дей­ствительности есть совокупность денотатов и отно­шений между ними. Следовательно, отрезки речи содержат информацию о какой-то ситуации в ре­альной действительности.

Следующая посылка, лежащая в основе ситуа­тивно-денотативной модели: любая ситуация может быть в принципе описана средствами любого язы­ка, чему способствует общность окружающей нас действительности независимо от языковой принад­лежности людей. Одни и те же явления могут по-разному описываться разными языками, но в любом случае такое описание возможно, даже если в дан­ном языке отсутствует соответствующее наимено­вание.

Исходя из этого данная модель описывает про­цесс перевода следующим образом. На этапе вос­приятия текста оригинала (или его сегмента) пере­водчик, анализируя значения языковых знаков и их связи, уясняет, какие именно денотаты обозначают­ся этими знаками и какую ситуацию в действитель­ности составляет совокупность данных денотатов.

После того, как в сознании переводчика сложилось представление об описываемой в оригинале ситуа­ции (своего рода картинка, изображающая опреде­ленный фрагмент действительности), он описывает эту ситуацию средствами другого языка.

В изложении И.И.Ревзина и В.Ю.Розенцвейга, разработавших данную модель, этот процесс, на­званный ими интерпретацией, выглядит так. Име­ется отправитель А, адресат В и переводчик П. А, пользуясь языком ИЯ, передает сообщение С о не­которой ситуации в действительности Д. Перевод­чик, пользуясь системой ИЯ, устанавливает соответ­ствие между С, и Д, а затем, пользуясь системой ПЯ, строит новое сообщение С₂ о той же самой ситуа­ции; сообщение С₂ принимается адресатом В, кото­рый, пользуясь системой ПЯ, устанавливает соот­ветствие между С₂ и действительностью.

Иначе говоря: переводчик воспринял некоторую речевую последовательность, от этой последова­тельности он переходит к ситуации, рассматривает эту ситуацию, затем, полностью абстрагируясь от сообщения, которое ему было передано, а только имея в виду данную ситуацию, переводчик сообща­ет об этой ситуации другому лицу.

Вариантом этого процесса является другой, бо­лее краткий процесс, названный И.И.Ревзиным и В.Ю.Розенцвейгом собственно переводом. А пере­дает некоторое сообщение С, о ситуации в действи­тельности Д, но П, получив сообщение С,, перехо­дит от него не к ситуации в действительности, а к языку-посреднику, т.е. к системе соответствий меж­ду ИЯ и ПЯ, а затем переходит от языка-посредника к системе ПЯ. С помощью ПЯ он формирует сооб­щение С₂, которое и информирует адресата о си­туации в действительности. Как мы видим, этот процесс осуществляется без непосредственного об­ращения к ситуации, имеющей место в действительности. Переход от одной системы языка к другой осуществляется непосредственно по заранее уста­новленной схеме соответствий. Однако важно то, что когда эта схема соответствий устанавливалась, то учитывалась та действительность, те ситуации, которые отражают существующие категории в том и другом языке. Просто все это было в прошлом.

Ситуативно-денотативная модель в некоторых случаях хорошо объясняет наблюдаемые факты. Одним из таких случаев является отсутствие в ПЯ языковой единицы, обозначающий данный денотат. В подобной ситуации переводчик сначала уясняет, какое именно явление описывается при помощи знака ИЯ, а затем решает, какой прием перевода избрать, чтобы наиболее адекватно описать данную ситуацию в переводе. Он может создать новый знак (beatnik — битник), использовать уже имеющийся в ПЯ знак с расширением его смысловой функции (American-firster — ура-патриот) или использовать описательный перевод (Asia-firster — сторонник активной политики в Азии).

Данная модель адекватно описывает процесс пе­ревода и тогда, когда описываемая ситуация играет определяющую роль при выборе варианта перево­да, независимо от того, какими средствами эта си­туация передана в оригинале. Уяснив ситуацию, описанную в оригинале, переводчик может обнару­жить, что в ПЯ существует лишь один способ описа­ния данной ситуации (Fragile — «Осторожно, стек­ло», instant coffee — «растворимый кофе»), либо сре­ди нескольких способов есть общепринятый, наиболее распространенный (Keep off the grass — «По газонам не ходить»). Возможно, единственной целью перевода является точное описание ситуа­ции, которая в оригинале описана неточно или неполно. Тогда переводчик, хорошо разбирающийся в сути вопроса, вносит какие-то дополнения и ис­правления, добиваясь точного описания ситуации средствами ПЯ.

Обращение к реальной действительности быва­ет необходимо для определения уместности или не­уместности использования в тексте перевода обыч­ного соответствия. Интересный в этом отношении пример приводит В.Н.Комиссаров. При переводе английского предложения «X was baited by the right» переводчик будет склоняться к использованию ста­тистически преобладающего соответствия глагола to bait — «травить» и, соответственно, возможен перевод «X подвергался травле со стороны правых» или «Правые травили X». Однако если на месте X стоит имя «Рузвельт», то данное соответствие ока­жется неуместным (вряд ли, пишет В.Н.Комиссаров, можно «травить» человека, пользовавшегося огром­ной популярностью в стране и четыре раза подряд избиравшегося ее президентом). Благодаря обраще­нию к реальности мы придем к более «мягкому» пе­реводу — «подвергался резким нападкам».

Достоинством ситуативно-денотативной модели перевода является то, что она дает возможность объяснить те особенности переводческого процес­са, которые связаны с обращением переводчика к реальной действительности. Однако ее объясни­тельная сила ограничена. По мнению В.Н.Комисса­рова, она «не работает» в тех случаях, когда имеет место отказ от описания в переводе той же самой ситуации, что и в оригинале, поскольку это не обес­печит возможности межъязыковой коммуникации: получатель перевода, в силу принадлежности к иной культуре, не сможет сделать из этого описания не­обходимые выводы. Не объясняет ситуативно-дено­тативная модель и тех случаев, когда в переводе сохраняется не только ситуация, описанная в ориги­нале, но и способ ее описания, а также основная часть значений языковых средств.

Вряд ли можно согласиться с последним замеча­нием. Представляется, что на практике переводчик во всех случаях обращается к реальной действи­тельности, ибо непонимание того, что именно опи­сывается в оригинале, какой именно фрагмент дей­ствительности, лишь в исключительных случаях не является препятствием к успешному переводу. Со­хранение в переводе способа описания ситуации и даже части значений языковых средств не озна­чает, что перевод осуществлялся по другой моде­ли. Просто переводчик осознал (или почувствовал), что данный фрагмент действительности описыва­ется в ИЯ и ПЯ одинаковым способом (My brother lives in Moscow — «Мой брат живет в Москве») и нет нужды искать какие-то иные способы описания. Интересно — и сомнительно — мнение И.И.Ревзина и В.Ю.Розенцвейга, которые считали, что соб­ственно перевод, то есть замещение сообщения на одном языке сообщением на другом языке без не­посредственного обращения к реальной действи­тельности, характерен для всех видов переводчес­кой деятельности, но наиболее четко прослежива­ется в деятельности синхронных переводчиков, в то время как интерпретация (обращение к дей­ствительности) чаще всего встречается при пере­воде художественной литературы. В этой связи еще раз следует повторить, что на самом деле любой процесс перевода включает этап восприятия, анализа, интерпретации оригинала, а целью ин­терпретации является как раз уяснение той дей­ствительности, что стоит за языковыми знаками. Недопонятый оригинал не может быть объектом перевода.