Читайте также:
|
Реакционная политика самодержавия в первую очередь проявилась в области просвещения и печати, ибо здесь, как полагал Николай I, таилась главная опасность "вольнодумства". Вместе с тем просвещение и печать рассматривались императором как важнейшие средства идеологического и нравственного воздействия на все слои населения страны.
При вступлении Николай I на престол отдал министру народного просвещения А. С. Шишкову распоряжение о пересмотре уставов учебных заведений. С этой целью в мае 1826 г. был создан "Комитет по устройству учебных заведений", в обязанность которого входило проверить все их уставы и выработать новые принципы школьного образования, определить дисциплины, которые должны были преподаваться на каждой ступени обучения.
19 августа 1827 г. последовал рескрипт царя Шишкову о запрещении принимать в гимназии, и тем более в университеты, крепостных крестьян.
В основу народного просвещения был положен принцип строгой сословности и бюрократической централизации, что нашло свое воплощение в 28 утвержденном 8 декабря 1828 г. "Уставе гимназий и училищ уездных и приходских". Согласно этому уставу начальное и среднее образование подразделялось на три категории:
1) для детей низших сословий предназначались одноклассные приходские училища с самой элементарной программой (чтение, письмо, четыре правила арифметики и Закон Божий),
2) для детей купцов и мещан предназначались трехклассные училища с более широкой программой начального обучения (вводились начала геометрии, а также география и история),
3) для детей дворян и чиновников учреждались семиклассные гимназии, подготавливавшие учащихся к поступлению в университеты. Устав ликвидировал преемственную связь между этими ступенями образования. Таким образом, уровень образования должен был строго соответствовать социальному положению учащегося.
Правительственную политику в области просвещения последовательно проводил возглавлявший с 1833 по 1849 гг. Министерство народного просвещения граф С. С. Уваров. Одновременно он был президентом Императорской Академии наук, в его подчинении находились многие научные и культурные учреждения. Он был талантливым и широко образованным человеком, поражавшим современников обширными познаниями, свободным владением древних и ряда новых европейских языков. В молодости Уваров слыл "либералом", являлся одним из основателей известного литературного кружка "Арзамас", объединявшего лучшие литературные силы. Уваров много путешествовал по России и странам Западной Европы. В Германии он близко познакомился с Гете и известным немецким реформатором бароном Штейном. Он занимался научными изысканиями в области греко-римской филологии и был почетным членом многих европейских академий наук и научных обществ.
Современники, отдавая должное "высокому и просвещенному уму" Уварова, вместе с тем указывали на его неблаговидные личные качества — беспринципность, расчетливость, стремление "пустить пыль в глаза". Это был ловкий царедворец и, по словам хорошо знавшего его С. М. Соловьева, "умный, хитрый холоп". В царствование Николая I Уваров занял откровенно реакционно-охранительные позиции. Именно он сформулировал основные принципы "теории официальной народности" — "православие, самодержавие, народность", названные современниками "уваровской троицей", — идейной основы николаевской политики.[2, c.190]
26 июля 1835 был издан "Общий устав императорских российских университетов". Он преследовал цель "сблизить наши университеты с коренными и спасительными началами русского управления" и ввести в университетах "порядок военной службы и вообще строгое наблюдение установленных форм, чиноначалие и точность в исполнении самомалейших постановлений".
Если до этого университеты были центрами учебных округов и тем самым оказывали влияние на постановку низшего и среднего образования в округе, то теперь они сами попали в полную зависимость от попечителя учебного округа. В Киевском, Харьковском и Виленском учебных округах (как наиболее "беспокойных") управление ими было передано генерал-губернаторам.
Устав 1835 г. существенно ограничил автономию университетов. Хотя за университетским Советом и сохранялось право выбора ректора и замещения вакантных профессорских мест на кафедрах, но оно фактически сводилось на нет правом министра народного просвещения не утверждать избранных лиц и назначать других из числа своих кандидатов, чем министр широко и пользовался. Избранный Советом университета ректор вступал в должность лишь после утверждения его императором. Помощником ректора и вторым административным лицом в университете стал назначаемый попечителем учебного округа из военных или гражданских чиновников инспектор — ранее он избирался Советом из среды университетской профессуры.
Университет стал рассматриваться уже не столько как научный центр, а в первую очередь как учебное заведение, перед которым была поставлена задача готовить преподавателей гимназий, медиков и чиновников для государственной службы. Упразднялся университетский суд, разрешавший внутренние университетские вопросы. Устанавливался строгий надзор за студентами, для чего вводились назначаемые попечителем учебного округа должности помощников инспектора, исполнявшие полицейские функции в университете. Однако самой полиции по-прежнему запрещалось появляться в университетах.
Университетский устав 1835 г. имел и некоторые положительные стороны. Восстанавливалось упраздненное в 1821 г. преподавание философии; в Московском университете важное место заняли исторические дисциплины и преподавание российского законодательства; в Петербургском — преподавание восточных языков и истории стран Востока; в Казанском приоритетное место получило преподавание физико-математических наук. Срок обучения в университетах был увеличен с трех до четырех лет. Кафедры стали замещаться преимущественно отечественными учеными (ранее многих профессоров приглашали из-за границы). Для выпускников, оставленных при университетах "для подготовки к профессорскому званию", предусматривались за казенный счет обязательные двухгодичные зарубежные стажировки (преимущественно в германские университеты). При университетах были введены подготовительные курсы богословия, математики, истории, словесности, древних и новых языков, естественных наук, призванные восполнить недостатки среднего образования для поступающих в университеты. Было поднято значение университетского образования, ученых степеней и званий. Окончившие университет получали звание "действительного студента" и чин 12-го класса по Табели о рангах, а окончившие его с отличием — "кандидата" и чин 10-го класса, имевшим ученую степень магистра присваивался чин 9-го класса, а доктора наук — 8-го. Лицам с университетским образованием очередные чины присваивались в полтора раза быстрее, чем не имевшим его.
В области образования были приняты и другие положительные меры. Развитие промышленности, торговли, сельского хозяйства требовало людей, обладавших специальными знаниями. Правительство нуждалось в образованных кадрах для аппарата управления, специалистах в различных отраслях народного хозяйства. В связи с этим учреждается ряд специальных учебных заведений. В 1828 г. был открыт Технологический институт, в 1830 г. — Архитектурное училище, а в 1832 г. — Училище гражданских инженеров (в 1842 г. оба эти училища были объединены в Строительное училище). В 1835 г. в Москве был основан Межевой институт. В том же году по инициативе М. М. Сперанского было учреждено Императорское училище правоведения, превратившееся в высшее юридическое учебное заведение, из которого впоследствии вышли многие знаменитые русские юристы. В 1842 г. в Белоруссии было создано Горы-горецкое земледельческое училище, преобразованное в 1848 г. в Земледельческий институт. В университетах расширяются или вновь создаются медицинские факультеты, готовившие кадры главным образом для нужд военных госпиталей. В Петербурге был возобновлен Главный педагогический институт для подготовки преподавателей средних учебных заведений. Расширялось военное образование: была учреждена Военно-морская академия в Петербурге, открыты новые кадетские корпуса.[4, c.244]
Особое внимание правительство обратило на печать. 10 июня 1826 г. утвержден "Устав о цензуре" с такими жесткими правилами, что современники назвали его "чугунным". Еще в 1824г. по поручению тогдашнего министра народного просвещения А. С. Шишкова проект этого устава был разработан его помощником М. Л. Магницким, но в то время его не решились ввести в действие.
Учреждался Главный цензурный комитет, входивший в структуру Министерства народного просвещения. Он координировал деятельность цензурных комитетов, учрежденных в Петербурге, Москве, Вильно и Дерпте. На цензуру возлагалась обязанность следить не только за политическим направлением печати, но даже за литературными вкусами.
Наибольшее беспокойство правительства вызывали периодическая печать и массовая литература. Журналистика при Николае I переживала нелегкие времена. Каждый новый журнал мог быть основан только с личного разрешения императора, а издатель его должен был представить подробную программу содержания и направления журнала
Николай I усмотрел в статьях и критических рецензиях этих журналов пропаганду революционных и конституционных идей и нападки на произведения, проповедовавшие "официальную народность".
В 1837 г. была установлена параллельная цензура, т. е. проверка произведений, уже прошедших цензуру. Теперь взысканиям стали подвергать и цензоров за "недосмотр". Их сажали за это на гауптвахту, отрешали от должности, в крайних случаях им грозила ссылка.
И все же, несмотря на цензурные строгости, в 30—40-е годы были опубликованы "Ревизор" и "Мертвые души" Н. В. Гоголя, повести А. И. Герцена "Доктор Крупов" и "Кто виноват?", его философские трактаты материалистического содержания, критические статьи В. Г. Белинского.
1848—1855 гг. ознаменованы дальнейшим усилением реакционного политического курса самодержавия. Оно проявилось в первую очередь в ужесточении надзора за печатью и просвещением. С целью более эффективной борьбы с передовой печатью 27 февраля 1848 г. был создан "временный" секретный комитет под председательством А. С. Меншикова для проведения ревизии цензурного ведомства. На основании выработанных им рекомендаций 2 апреля 1848 г. был учрежден постоянный "Комитет для высшего надзора за духом и направлением печатаемых в России произведений" под председательством военного историка Д. П. Бутурлина, по имени которого Комитет получил название бутурлинского. Этот Комитет рассматривал уже прошедшие предварительную цензуру вышедшие в свет издания.
Были приняты меры для прекращения связей с Западной Европой. Иностранцам был запрещен въезд в Россию, а русским — выезд за границу. Находившиеся за границей русские подданные должны были возвратиться в Россию под страхом лишения российского подданства и конфискации имений. Начальству предоставлялось право без объяснения причин и принятия жалоб увольнять подчиненных им чиновников, признанных неблагонадежными.
Суровым ограничениям подверглось высшее образование. Были ликвидированы остатки университетской автономии, резко сокращён прием студентов в университеты, повышена плата за обучение, усиливался надзор за студентами и профессорами. Все лекции и программы проходили строгую проверку. Деканам вменялось в обязанность проверять у студентов записи читаемых профессорами лекций. Из университетских программ были изъяты курсы политэкономии, философии и зарубежного права. В мае 1848 г. последовало распоряжение об ограничении числа студентов в университетах (не более 300 студентов на каждый университет).
Однако все эти реакционные меры не могли подавить распространения оппозиционных и демократических идей, которые особенно заявили о себе во время Крымской войны. Война явилась серьезным испытанием для николаевской политической системы, ее военной мощи, крепостной экономики. Система не выдержала этого испытания, что стало ясно уже в ходе войны даже такому видному идеологу "официальной народности" как историку М. П. Погодину, о чем он открыто заявил в своих "Историко-политических записках и письмах в продолжении Крымской войны".
19 ВОСТОЧНЫЙ ВОПРОС И РОССИЙСКАЯ ДИПЛОМАТИЯ В 1825-1853 гг 17-09-2010, 21:46 |
К разрешению восточного кризиса 20-х гг. XIX в., вызванного греческой революцией, Николай I подошел несколько иначе, чем его предшественник на престоле. Александр I, верный принципу легитимизма, так и не решился открыто поддержать восставших. Этой нерешительностью российской дипломатии немедленно воспользовалась Англия, признавшая греков воюющей стороной и предложившая посредничество в урегулировании кризиса. Но уже в начале 1826 г. новый русский император заявил о своем стремлении перейти к более жесткому курсу на Балканах и готовности выработать совместную с Лондоном тактику в отношении Османской империи. В результате переговоров с британским эмиссаром герцогом А.Веллингтоном 23 марта (4 апреля) 1826 г. в Петербурге был подписан совместный англо-российский протокол. Предполагалось общими усилиями (вплоть до вооруженного выступления) добиться предоставления Греции автономии при верховной власти Османской империи. Согласившись на посредничество Англии в греко-турецких переговорах, Россия получила право оказать «единоличное» воздействие на Порту в случае провала британской миссии. Петербургский протокол стал первой крупной дипломатической победой Николая I. Однако сразу воспользоваться ее плодами не удалось.
Недовольная потерей Закавказья и условиями
Гюлистанского мирного договора 1813 г. Персия в иранская 40пе «•.
йпй, юос июле 1826 г. развязала очередную воину против ul'Ha loco— т-» т->»
1828 гг России. Военные действия начались с вторжения
армии наследного принца Аббас-Мирзы в Карабах. Пользуясь численным превосходством, шахские войска захватили Гянджу и осадили крепость Шушу, гарнизон которой стойкооборонялся. К началу осени русское военное командование сумело взять ситуацию под контроль. 2 сентября 1826 г. отрад генерала В.Г.Мадатова разбил противника на реке Шамхор и вскоре освободил Гянджу. 13 сентября командующий русскими войсками И.Ф.Паскевич разгромил основные иранские силы но главе с самим Аббас-Мирзой, отбросил их за реку Араке и очистил от захватчиков Карабах. Первый (оборонительный) этап войны закончился. Стратегическая инициатива перешла в ркц России. В марте 1827 г. Николай I уволил в отставку командира Отдельного Кавказского коруса А.П.Ермолова, возложив на него всю ответственность за неудачи первых дней войны, и назначил новым кавказским главнокомандующим И.Ф.Паскевича. А уже в мае началось наступление русских войск на Эриванское и Нахи-чеванское ханства, в результате которого удалось овладеть Эчмиадзином и Нахичеванью. После непродолжительном осады 1 октября 1827 г. штурмом была взята Эривань. Захват передовым русским отрядом Тебриза заставил тегеранское правитель! ство пойти на мирные переговоры, которые велись с конца ноября 1827 г. до февраля 1828 г. вначале в Дех-Харгане, а затем в Туркманчае. Большую роль в них сыграл А.С.Грибоедов. Только после победоносного наступления русских войск и занятия ими в январе 1828 г. Урмии и Ардебиля шах согласился заключить мирное соглашение.
Согласно условиям Туркманчайского договора, подписанного 10 (22) февраля 1828 г., к России отходили Ереванское и Нахичеванское ханства. Персия выплачивала контрибуцию в 20 млн рублей серебром. Подтверждалось исключительное право России держать военный флот на Каспийском море. Одновременно был заключен торговый трактат. Русские купцы получала возможность свободной торговли на территории Ирана. Турк-манчайский договор укрепил влияние России в Закавказье и на Среднем Востоке. В условиях нового обострения восточного кризиса Николай I был заинтересован в установлении и сохранении мирных и добрососедских отношений с Ираном. Поэтом^ в Петербурге без особых колебаний приняли версию шахского правительства о непричастности официального Тегерана к рвЩ грому 30 января 1829 г. мусульманскими фанатиками русскою посольства в Персии и убийству полномочного представителя России А.С.Грибоедова. Царь довольствовался извинениями шаха и щедрыми подарками, среди которых был и знамениты^ алмаз «Шах».
Русско-иранская война не снизила активности
Русско России на Балканах. 25 сентября (7 октября) 1826 г.
T"^CI1828- в Аккермане была подписана русско-турецкая кон-В°1829 гг венция. Порта обязалась соблюдать условия Бухарестского мирного договора 1812 г., восстановить нарушаемые ею привилегии Дунайских княжеств и предоставить аналогичный статус Сербии. Турция обещала также не препятствовать свободному проходу через Босфор и Дарданеллы торговых судов под российским флагом. Греческий вопрос в Акксрманской конвенции не затрагивался. Англия, испугавшись односторонних инициатив России, настояла на созыве конференции для выработки так гики совместных действий на Ближнем Востоке. В июле 1827 г. в Лондоне было заключено англо-франко-российское соглашение. От султана требовали предоставления Греции широкой автономии. В случае его отказа принять посредничество трех великих держав Англия, Франция и Россия допускали возможность применения военной силы против Турции.
Лондонская конвенция не произвела на Стамбул должного впечатления, однако вызвала негодование К.Меттерниха, увидевшего в этом соглашении вызов идеям Священного Союза. Подстрекаемая Австрией, Турция отвергла ультиматум союзников и взяла курс на окончательный вооруженный разгром греческих повстанцев. Но 8 (20) октября 1827 г. англо-франко-российская эскадра в Нава-ринской бухте разгромила турецко-египетский флот. Поскольку Англия и Франция посчитали эту демонстрацию силы достаточной" и известили Стамбул о прекращении своего участия в дальнейших военных акциях, султан возложил всю ответственность за Наварин-ское сражение на Россию. В конце 1827 г. Турция расторгла Аккер-манскую конвенцию и призвала всех мусульман к «священной войне» против России. Англия и Франция в соответствии с Лондонской конвенцией заняли позицию благожелательного нейтралитета по отношению к России и отозвали своих послов из Турции. Австрия также вынуждена была заявить о невмешательстве в разгоравшийся конфликт. Подписание Туркманчайского мирного договора с Персией окончательно развязало руки России. 14 (26) апреля 1828 г. Николай I объявил войну Османской империи. Россия стремилась не только решить проблемы русско-турецких отношений и закрепить выгодный для себя режим проливов, но и оказать помощь в борьбе балканских народов против турецкого владычества, укрепив тем самым собственные позиции на Балканах.
Военные действия развернулись на двух фронтах — Балканском и Кавказском. Командующий 95-тысячной 2-й (Молдавской) ар-р*ей П.Х.Витгенштейн в апреле—мае 1828 г. занял территорию Молдавии и Валахии. Однако после этого распылил войска ддя блокады сразу нескольких крепостей. Основные силы были заняты осадой Шумлы, а затем Варны. Турки упорно сопротивлялись Ценой огромных потерь 29 сентября (11 октября) Витгенштейну удалось взять Варну. Только после назначения новым главнокомандующим Дунайской армией И.И.Дибича наступил перелом в ходе военных действий на Балканах. 30 мая (11 июня) 1829 г. русские войска разгромили основные турецкие силы при Кулевче, а 18 (30) июня после недолгой осады захватили Силистрию. В начале июля 1829 г., оставив у себя в тылу многочисленные турецкие войска армия Дибича двинулась на Балканы. Появление русских в непосредственной близости от Стамбула окончательно деморализовал турецкое командование: 8 (20) августа без боя сдался гарнизон Адрианополя. Русские конные разъезды были замечены на расстоянии всего одного перехода от Константинополя.
Успешным для России оказался и ход войны на Кавказском театре военных действий. Здесь 25-тысячный корпус И.Ф.Паскеви-ча летом 1828 г. занял крепости Анапу, Каре, Ардаган, Поти, Баязет и др. Однако на зиму 1828-1829 гг. Паскевич отвел войска в Грузию, так и не решившись развить наступление в Западной Армении. К лету 1829 г. русская армия сумела взять Эрзерум. Готовилось наступление на Трапезунд и Батум.
Блестящие победы российских войск на Балканах и в Закавказье вынудили Турцию согласиться на начало мирных переговоров. Да и Николай I не стремился к оккупации Константинополя, причем не только из-за возможных международных осложнений. К этому времени в Петербурге уже окончательно определились с послевоенной внешнеполитической стратегией в восточном вопросе. Царь и его министр иностранных дел считали более выгодным для России сохранение в качестве соседа слабой, всецело находящейся под российским влиянием единой Османской империи, чем ее раскол на несколько независимых государств, которые могли попасть под влияние других великих держав.
20 августа 1829 г. в Адрианополь для заключения мирного договора прибыли русские представители — любимец царя генерал А.Ф.Орлов и Ф.П.Пален. Турки, подстрекаемые Англией, упорно сопротивлялись обсуждению в Адрианополе греческого вопроса, отказывались передать России острова в дельте Дуная, пытались уклониться от уплаты контрибуции. Однако Орлову удалось сломить сопротивление османских делегатов и 2 (14) сентября 1829 г. подписать Адрианопольский мирный договор.
Территориальные приобретения России были невелики: Турция уступала лишь дельту Дуная и восточное побережье Черного моря 0т устья Кубани до Поти, а также Ахалцихский пашалык с крепостями Ахалцих и Ахалкалаки. Порта отказывалась от претензий на закавказские владения России. Русские купцы получали право экстерриториальности и свободной торговли на всей территории Турции. Черноморские проливы объявлялись открытыми для торговых судов всех стран. Греция получала автономию, подтверждалась и расширялась автономия Дунайских княжеств и Сербии. Турция обязалась уплатить России большую контрибуцию в 11,5 млн голландских дукатов.
Адрианопольский мир фактически завершил восточный кризис 20-х гг., укрепил влияние России на Балканах, способствовал росту национально-освободительного движения балканских народов, образованию в 1830 г. независимого греческого государства, а также упрочению автономии Дунайских княжеств и Сербии.
Россия Новое обострение восточного вопроса относится
_ к 1832-1833 гг. и связано с конфликтом между
и ближневос- ^ ~w
султаном и его вассалом — египетским пашой Му-точныи J. „ J
1Яо9_ хаммедом Али. Египетская армия, нанеся ряд по-
1833 гг ражении турецким войскам, продвигалась к Стамбулу. Англия и Франция не откликнулись на просьбу султана о помощи. Зато Россия сумела использовать сложившуюся ситуацию и решила поддержать турецкое правительство: русская эскадра в феврале 1833 г. вошла в Босфор, а в апреле высадила 30-тысячный десант в местечке Ункяр-Искелеси. Угроза вступления России в турецко-египетский конфликт остановила Мухаммеда Али и спасла Османскую империю от распада. Под давлением Англии и Франции, испугавшихся такого стремительного усиления своего недавнего союзника, в мае 1833 г. первый египетский кризис был урегулирован. Однако правительство Порты предложило прибывшему в Стамбул со специальной миссией А.Ф.Орлову заключить двусторонний оборонительный союз. Накануне эвакуации русских войск, 26 июня (8 июля) 1833 г. в Ункяр-Искелеси был подписан договор о мире, дружбе и оборонительном союзе между Россией и Турцией. Наряду с подтверждением условий Адрианопольского мира 1829 г. в тексте соглашения содержалось обязательство России оказать военную помощь Османской империи, если в том возникнет необходимость. В свою очередь Оттоманская Порта должна была в случае войны закрыть по требованию России Дарданеллы для военных судов иностранных государств. Оборонительный союз был заключен на 8 лет.
Ункяр-Искелесийский мирный договор был выдающимся успехом российской дипломатии. Дальнейшему сближению с Турцией способствовало и решение Петербурга уменьшить на треть с 1834 г размер турецкой контрибуции, выплачиваемой Османской империей после войны 1828-1829 гг. Чтобы не допустить образования единого антироссийского фронта европейских держав, напуганных усилением России, Николай I и Нессельроде пошли на заключение в сентябре 1833 г. Мюнхенгрецкой конвенции с Австрией. Обе стороны обязались поддерживать целостность Турции и действовать на Ближнем Востоке согласованно. Австрия, таким образом фактически признала Ункяр-Искелесийский мирный договор.
Восточный После 1833 г. позиции России в Турции и на Балканах казались неуязвимыми. Это заставило Анг-
вопрос, J, г
в 40-е гг лию °Росить все силы на борьбу с русским влия-XIX в нием на Ближнем Востоке, чему способствовало и
ухудшение отношений России с балканскими государственными образованиями. Поддержка Петербургом целостности Османской империи входило в противоречие с устремлениями правящих кругов Сербии, Черногории, Дунайских княжеств и Греции. Они тяготились российской опекой и постоянным вмешательством России в их внутренние дела. После прихода в 1842 г. к власти в Белграде Александра Карагеоргиевича Россия окончательно утратила свое влияние в Сербии. Отказ поддержать революцию 1843 г. и установление конституционной монархии подорвал российские позиции в Греции. Негласно признавали в Петербурге и законность принадлежности Турции болгарских земель. Вопрос о предоставлении Болгарии автономии даже не ставился в повестку дня русско-турецких отношений. В своей внешней политике Россия почти не учитывала интересы и своей самой верной союзницы на Балканах — Черногории. Происходило ослабление традиционно крепких связей между Россией и Дунайскими княжествами. После Адрианопольского мира русские войска оставались на территории Валахии и Молдавии. Под руководством генерала П.Д.Киселева, возглавлявшего временную администрацию княжеств, были разработаны Органические регламенты — конституции Валахии и Молдавии. Российские власти боролись с болезнями и голодом, содействовали благоустройству городов, организации полицейской и почтовой служб. Но после вывода русских войск в 1834 г. княжества быстро попали в орбиту французского влияния.
Новое обострение восточного кризиса было связано со вторым турецко-египетским конфликтом. Армия султана в апреле 1839 г. выступила против Мухаммеда Али, но потерпела сокрушительное поражение, флот же просто перешел на сторону могущественного паши. Вновь возникла угроза падения Стамбула. Но распад Тур" ции и появление на Ближнем Востоке сильной египетской державы, за спиной которой стояла Франция, не устраивал прежде всего Англию. В Лондоне опасались установления французской гегемонии в Средиземноморье и склонялись к вмешательству в конфликт на стороне Турции. Обострение англо-французских противоречий давало России шанс добиться международного признания выгодного ей режима проливов.
Осенью 1839 г. в Лондоне начались переговоры между Ф.И.Брун-новым и Г.Дж.Пальмерстоном. Российской дипломатии пришлось отказаться от самостоятельной политики на Ближнем Востоке в пользу коллективного вмешательства великих держав в турецкие дела, а также пожертвовать возможностью продления Ункяр-Ис-келесийского договора (его срок истекал в 1841 г.). Но альтернативы этим уступкам не было: англо-австрийская интервенция против Мухаммеда Али состоялась бы и без российского одобрения. После же ликвидации египетской угрозы оборонительный союз с Россией переставал быть необходимым султану. К тому же Нессельроде с самого начала неодобрительно относился к Ункяр-Ис-келесийскому договору, считая его источником международных конфликтов. Некоторым утешением России стала фактическая изоляция Франции, которая не была удовлетворена решением об усмирении Мухаммеда Али.
Подписанная 15 июля 1840 г. в Лондоне представителями Англии, Австрии, России, Пруссии и Турции конвенция гарантировала целостность Турции. Одновременно ею изменялся и режим проливов: Босфор и Дарданеллы были объявлены закрытыми в мирное время для военных судов всех иностранных держав. Эта договоренность преподносилась как восстановление «древнего правила Османской империи». В сентябре 1840 г. англо-австрийская эскадра блокировала египетские порты и высадила десант в Сирии. Войска Мухаммеда Али капитулировали. Россия предусмотрительно не принимала участие в интервенции, чтобы не вызвать опасений своего нового союзника — Англии. Более того формальный нейтралитет позволил именно Николаю I выступить в Роли арбитра в конфликте между Лондоном и Парижем и восстановить европейское равновесие, нарушенное в результате временной изоляции Франции.
После разрешения египетского кризиса 13 июля 1841 г. была заключена вторая Лондонская конвенция, посвященная режиму черноморских проливов. Ее подписали Англия, Франция, Россия, Австрия, Пруссия и Турция. Принцип закрытия проливов для военных судов всех иностранных держав в мирное время стал международным обязательством Османской империи. Во время же войны Турция могла пропускать через проливы суда союзных с ней государств. Таким образом, Турция и Россия утратили право регулировать режим проливов двухсторонними соглашениями. Лондонские конвенции 1840-1841 гг. были первыми многосторонними международными договорами по черноморским проливам. Русский флот оказался запертым в Черном море.
Однако нельзя расценивать итоги второго египетского кризиса как дипломатическое поражение царизма. На возобновление союзнических договоренностей с Портой в обстановке международного вмешательства в турецко-египетский конфликт рассчитывать явно не приходилось. Новый же международный режим проливов, установленный в Лондоне, не хуже Ункяр-Искелесийского договора обеспечивал безопасность южных берегов России в мирное время. Ведь до 1833 г. султан вообще единолично распоряжался судьбой проливов (за исключением небольшого периода в конце XVIII — начале XIX вв.) и держал их закрытыми для военных судов других стран.
Ункяр-Искелесийский договор самим фактом своего существования раздражал великие державы, которые никогда бы не смирились с таким успехом николаевской дипломатии. Поэтому отказ от соглашения 1833 г. был закономерен, хотя и неприятен. Зато англо-австрийская экспедиция в Сирию привела к краху франко-британского «сердечного согласия», столь опасного для национальных интересов России. Ради этого стоило пожертвовать призрачными надеждами на продление Ункяр-Искелесийского договора.
Правда, Нессельроде и Бруннов слишком переоценили глубину противоречий между Лондоном и Парижем. Под влиянием советников Николай I полностью сбросил Францию со счетов в решении восточного вопроса. Обрадованный приходом к власти правительства тори во главе с пользовавшимся репутацией русофила Р.Пилем царь поспешил в Англию. Теплота приема и расположение к России нового руководства Форин офис сподвигла Николая I на знаменитый разговор с британским министром иностранных дел Дж. Эбердином об «умирающем человеке». Под последним подразумевалась Турция, которая, по мнению царя, была близка к гибели. Своим английским собеседникам Николай I предлагал заблаговременно договориться о разделе будущего турецкого наследства. При этом царь запугивал Пиля и Эбердина возможными французскими притязаниями на Египет. Видеть в этих разговорах подтверждение наличия у России экспансионистских планов на Востоке нет никаких оснований. Это были скорее общие геополитические рассуждения, поиск союзников, зондирование почвы на случай неблагоприятного развития ситуации в Османской империи. Николай I не собирался предпринимать каких-либо действий, способных ускорить смерть «больного человека». Да и англичане не возражали против такой постановки вопроса. И хотя формальных договоренностей заключено не было, согласие Лондона на общую линию двух великих держав в кризисных ситуациях было получено.
Таким образом, и на восточном направлении царской дипломатии в 20-40-х гг. XIX в. удавалось эффективно защищать национальные интересы государства, добившись наиболее приемлемого в той ситуации режима черноморских проливов и не допустив создания антирусской коалиции великих держав. За это, правда, пришлось отказаться от поддержки национально-освободительной борьбы народов Балканского полуострова и возможности вести самостоятельную политику на Ближнем Востоке.
Дата добавления: 2015-01-30; просмотров: 164 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |