Читайте также:
|
— Ну, Анечка, ну, пожалуйста, ну, пожалуйста…
— Боже, не надо, Андрюша, Андрюша, не надо.
— Анюта, ну не сжимай коленки, ну любимая, ну дай мне…
И у меня нет больше сил противиться, и я слегка раздвигаю ноги…
В ту же минуту его горячая ладонь ложится на мою, ну не знаю, как сказать, Андрей называет это место «твой островок», можно погладить твой островок, говорит он иногда, теперь мой островок в его власти.
Он двигает ладонь и слегка проникает пальцем в мою щелочку, и я умираю.
Я умираю, я умираю, я умираю…
Я, уткнувшись носом в его шею, шепчу что-то нечленораздельное, уже сама двигаюсь на его пальце, и невыносимая, сладкая судорога пронзает мое тело.
Такая у нас с Андрюшей любовь.
Я все еще вздрагиваю, мы дышим жарко, я всем телом ощущаю его неудовлетворенную страсть, теперь он берет мою руку, он ведет ее по уже хорошо знакомой мне дорожке, когда он успел расстегнуть брюки, я касаюсь его пальцами, он горячий, он большой, он твердый. Андрей впивается поцелуем в мою шею, боже, завтра опять будет засос, успеваю подумать я, а сама слегка оглаживаю его чудное орудие, Андрей издает хриплый стон, и сильная горячая струя выплескивается мне в ладонь, Андрей кусает меня в плечо, от неожиданности я вскрикиваю, и мы замираем.
— Тебе хорошо было? — спрашивает он.
— Хорошо, а тебе?
— И мне, но нам обоим будет еще лучше, если сделаем все по-настоящему.
— Нельзя, милый.
— Ну почему, у тебя что, есть кто-то другой?
— А то ты не знаешь, кто у меня есть.
— Кто?
— Ты, мой дурашка.
— Оно и видно, что дурашка. Аня, давай ты станешь моей.
— Я и так твоя.
— Совсем моей.
— Я совсем твоя.
— Не совсем.
— Совсем.
— Ты меня не любишь.
— Люблю.
— Любила, ты бы меня не мучила.
— Как я тебя мучаю?
— Не даешь по-настоящему, ты не понимаешь, как нам, парням, это нужно, ты не представляешь, как мне хочется.
— Я боюсь.
— Ну давай я куплю этих самых… резиночек.
— Ты с ума сошел, да и кто тебе их продаст.
— Я достану, Анюта, достану, давай, а?
— Ты меня перестанешь уважать.
— Я еще больше буду тебя любить, Анечка.
— Ой, ну тебя, давай помолчим лучше.
И мы молчим, над нами черное звездное небо, начало лета, мне пятнадцать лет, я влюблена, и жизнь кажется мне прекрасной.
Тетрадь Димы
Вести записи — идея Наташки. Все молчат, я и не знаю, ведет ли их кто, кроме меня. Наташка, правда, пару раз спрашивала, но так, вроде в шутку. Но я вот веду, и даже интересно. Приходится прятать от родителей и сестры, но у меня есть местечко, где никто не найдет.
Меня зовут Дима, мне в мае исполнилось пятнадцать. Настало лето, нет уроков, и я с пацанами гоняю на велике с утра до ночи. Предки часто загоняют нас с сестрой вкалывать в огороде, но с этим ничего не поделаешь — надо.
Сестра на год старше меня, ее зовут Люда, она очень красивая, за ней ухаживают сразу несколько кавалеров, а она, похоже, еще не определилась, на ком остановиться, хотя пару раз я заставал ее с Генкой с таком виде…
Вчера я ехал на велике и увидел, что впереди меня топает по дороге Ирка, она на год меня младше. Ветер развевал ее короткое платье, я уставился на ее ноги, чуть не свалился с велика. Подъехав к ней, я окликнул ее.
— Привет, Ирина!
— Привет.
— Не рада, что ли?
— Чего радоваться?
— То, что я могу тебя подвезти.
— Я и так дойду.
— Садись, не съем я тебя. Давай.
К моему удивлению, она остановилась. Увидев, что она хочет сесть сзади, на багажник, я развел руки и показал, что место для нее впереди, на раме. Ира осуждающе посмотрела на меня, но послушалась, и, повернувшись ко мне спиной, стала моститься на раму велосипеда. Я осторожно придержал ее, я помог ей, и мы поехали. Я чувствовал ее спину, но еще более волнительно было ощущение легких касаний руками к ее талии, ее длинные волосы развевались и касались моего лица, когда я крутил педали, мое правое колено чуть-чуть скользило вдоль ее бедра. Мне захотелось ее поцеловать.
— Сильно спешишь?
— Не очень.
— Хочешь взглянуть на чудо?
— Какое еще чудо.
— Увидишь, это недолго.
— Ну давай, только не долго.
Дата добавления: 2015-09-11; просмотров: 105 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |