Читайте также:
|
В. С.Степин пишет о вызванном научными революциями переходе от классической к неклассической и, далее, к постнеклассической рациональности. Первая элиминирует все, что касается субъекта познания, вторая учитывает зависимость знания от средств его приобретения, третья имеет дело со сверхсложными, «саморазвивающимися» объектами, которые исследуются междисциплинарно, с учетом социальных, культурных, ценностных контекстов. На этапе постнеклассической рациональности происходит сближение естествознания и гуманитарных наук, мысли Запада и Востока.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На протяжении веков психология решает проблему «внутреннего — внешнего». Проблема фиксирует необходимость соотнесения «двух миров» — психического и непсихического, явно или неявно присутствует в любой теории психологии и, очевидно, является основной проблемой этой дисциплины. Становление психологического знания, в общем, сопоставимо со становлением (по В. С.Степину) естественнонаучного. Психология обладает теориями, которые знаменуют собой революционные переходы от классического к неклассическому и постнеклассическому типу научной рациональности. Как и естествоиспытатели, члены психологического сообщества демонстрируют стили теоретизирования, основанные на тех или иных типах рациональности.
Классический стиль теоретизирования исходит из противопоставления психического и непсихического. Основная проблема психологии находит решение на основе непротиворечивого соотнесения друг с другом членов оппозиции «внутреннее — внешнее». При этом она предстает не своим сущностным, охватываемым граничными категориями психологии, содержанием, а проекциями этого содержания — традиционными проблемами психологии (психофизической, психофизиологической, психосоциальной и др.). Способ решения соответствует концепции «раздвоенного мира» Р. Декарта. Психологию и естествознание объединяет гносеология.
Неклассический стиль теоретизирования демонстрирует Л. С.Выготский: осуществляет рефлексию над гносеологическими основаниями психологии и ищет «клеточку» построения теории психического.
Постнеклассический стиль теоретизирования в психологии — еще одно тому свидетельство. В. А.Роменец воплощает его в теории, которую создает на почве концепции С. Л.Рубинштейна о «самопознаваемом в лице человека мире». Выдвигается идея «большого монизма Вселенной». Граница между «внутренним» и «внешним» снимается в пределах мира.
Дж.А.Миллер. Когнитивная революция с исторической точки зрения//Вопросы психологии, 2005, № 6, с. 104.
Когнитивная революция в психологии была по своей сути контрреволюцией. Первая революция произошла когда группа психологов-экспериментаторов, вдохновленная открытиями Павлова и других ученых, предложила сделать психологию наукой о поведении. Они утверждали, что психические явления не наблюдаемы извне. Единственно доступные нам объективные данные – это наблюдаемое поведение.
Поведенческая революция преобразила американскую экспериментальную психологию. Восприятие превратилось в различение, память – в научение, язык – в вербальное поведение, а интеллект стал тем, что измеряют тесты на интеллект.
Вдохновленный своими коллегами Ноэмом Хомским и Джерри Брунером датировал когнитивную революцию в психологии– началом 1950-х.
Когнитивная контрреволюция в психологии вернула в экспериментальную психологию сознание. Когда разочаровался в Гарварде,обратился к социальной психологии Джерри Брунера, и в 1960 г. это привело к созданию в Гарварде Центра Когнитивных Исследований. Группа Брунера на Боу-стрит некоторое время называла себя «Когнитивным проектом.
Когнитивная революция в психологии позволила заново установить контакты с некоторыми выдающимися психологами за рубежом. Гарвардский Центр когнитивных исследований оказался успешным проектом. Яркие молодые выпускники стали замечательными психологами, которые не боялись таких слов, как сознание, ожидание, восприятие, память. Вот так я и пережил когнитивную революцию в психологии.
Я датирую момент зарождения когнитивной науки 11 сентября 1956 г., вторым днем симпозиума, организованного «Специализированной рабочей группой по теории информации» в Массачусетском Технологическом Институте. Название – возникло позже.
Председателем организационного комитета был Питер Элиас. Первый день, 10 сентября, был посвящен теории кодирования, а вот второй день -днем рождения когнитивной науки. Утро началось с доклада Ньюэлла и Саймона, посвященного их модели «Логик-теоретик». Второй доклад был сделан представителями IBM: Нат Рочестер и его сотрудники использовали мощнейший из доступных в то время компьютеров (IBM-704 с оперативной памятью 2048 машинных слов) для проверки нейрофизиологической теории клеточных ансамблей Дональда Хебба. Затем Виктор Ингве сделал доклад о статистическом анализе пауз в речи и о его отношении к синтаксису.
В завершение второго дня Г. Шикали описал некоторые эксперименты по скорости опознания изображений, я рассказал о том, как мы преодолеваем ограничения, характерные для нашей кратковременной памяти, а Светс и Бердселл раскрыли значение теории обнаружения сигналов для понимания процессов перцептивного опознания. На следующий день симпозиум завершился.
К 1960 г. стало очевидно, что на наших глазах зарождалось нечто междисциплинарное. В говорили о «психологии обработки информации», а в Ла-Хойе «когнитивная наука». В 1976 г., работой заинтересовался Фонд Альфреда П. Слоуна.
Создали специальную программу Фонда Слоуна по когнитивной науке, чтобы выяснить, что мжно сделать.
Миллер утверждал, что в проекте должны были быть задействованы, по крайней мере, шесть дисциплин: психология, лингвистика, нейронаука, компьютерная наука, антропология и философия. В качестве центральных отраслей мне виделись психология, лингвистика и компьютерная наука, остальные же три – в качестве периферических.
М.А. Степанова. П.Я.Гальперин: теория, опередившая время.//Вопросы психологии, 2006, № 1 – с.146.
Данная статья посвящена теории поэтапного формирования П. Я. Гальперина. Эта теория представлена как многоуровневая, в которой можно выделить философско-мировоззренческий, теоретический и конкретно-психологический уровни анализа; связующим звеном между ними выступает идея об ориентировочной природе и функции психики.
По мнению П. Я. Гальперина, «разные психические функции суть не что иное, как разные формы ориентировочной деятельности».
Теория П. Я. Гальперина, недооцененная современниками, переросла породившую ее эпоху и стала созвучна нашему времени. 50 лет потребовалось для того, чтобы приблизиться к пониманию общечеловеческого и общекультурного смысла подхода к психическому П. Я. Гальперина.
Его основной труд «Введение в психологию» в течение нескольких лет не допускался к изданию.
П. Я. Гальперин убедительно доказывал, что психологическая практика, не вооруженная теорией, оказывается малоэффективной, и в качестве первоочередной задачи выдвигал определение предмета психологии.
П. Я. Гальперин выделяет четыре основных компонента ориентировки действия:
• построение или уточнение картины наличной ситуации,
• выяснение основного значения отдельных компонентов этой ситуации для
индивидуальных потребностей субъекта,
• составление плана предстоящих действий,
• ориентация действия в процессе его выполнения — контроль за исполнением и исправление намеченных отклонений.
По мнению П. Я. Гальперина, от качества ориентировочной части действия зависит не только успех его применения, но и роль в жизни индивида. В условиях необходимости индивидуального приспособления к постоянно меняющимся условиям жизни «психологическая ориентировка становится непременным и важнейшим фактором успешности поведения».
Сегодня учение об ориентировке приобретает статус ориентировочной деятельности самой психологической науки.
Мы только что говорили о значении концепции П. Я.Гальперина для психологической науки, сейчас речь пойдет о ее месте в системе общечеловеческого знания. Гальперин говорил: «...самое важное в жизни — правильно сориентироваться в ситуации, требующей действия, и правильно ориентировать его исполнение». Любой выбор основывается на предварительной ориентировке.
По мысли П. Я. Гальперина, все формы душевной жизни — эмоции, чувства, воля и т. п., а не только познавательные процессы, — представляют собой разные формы ориентировочной деятельности.
П. Я. Гальперин делает следующий вывод: «Если <...> все психологические функции представляют собой разные формы ориентировочной деятельности субъекта, то <...> только ориентировочная деятельность и составляет предмет психологии в каждой из этих функций. Предмет психологии должен быть решительно ограничен».
Почему научная позиция П. Я. Гальперина вписывается в сегодняшний день? Почему ее значение не ограничивается рамками отечественной психологической науки прошлого века? Прежде всего потому, что П. Я. Гальперин обратился к понятию ориентировки: «...для самого субъекта главное заключается в том, чтобы правильно ориентироваться в ситуации, требующей действия, и, далее, правильно ориентировать свое поведение, а это и есть то, Что составляет предмет психологии. Поэтому именно психология является одной из главных, если не важнейшей, наукой о поведении»
Конечно, 50 лет существования теории П. Я. Гальперина — не очень большой срок для исторических диагнозов и тем более прогнозов, однако он вполне достаточен для определения значения ТПФ и в психологии, и в культуре нашего времени.
Дата добавления: 2015-01-30; просмотров: 135 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |