Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Интеллигентность как возможный ориентир профессионального развития психолога-практика

Из кн. Н.С.Пряжникова,Е.Ю.Пряжниковой «Психология труда и человеческого достоинства». М.:Academa., 2005. (стр.418-423)

Если соотнести понятие «интелли­гентность» с разными профессиями, то, прежде всего, образ ин­теллигента должен ассоциироваться с профессиями «врач» и «учи­тель». Именно психолого-педагогические специальности затраги­вают самые сложные гуманитарные аспекты развития личности как школьников, так и взрослых людей. Поэтому было бы стран­ным не затронуть проблему интеллигентности при рассмотрении психолога как субъекта организации помощи человеку, самооп­ределяющемуся в социокультурном пространстве.

Традиционно выделяют следующие варианты понимания ин­теллигентности:

1. Интеллигент — это работник умственного труда. Хотя если такой человек оказывается негодяем, то вряд ли его можно на­звать интеллигентом.

2. Интеллигент — это воспитанный, обаятельный человек, знаю­щий, как вести себя в приличном обществе. Но сколько в мире обаятельных, изысканных и «хорошо пахнущих» ничтожеств.

3. Интеллигентность — это определенная нравственная позиция, это оппозиционность всему антигуманному, это неравнодушие ко всему, что происходит в обществе. Как писал известный философ А. Ф. Лосев, «если интеллигент не является критически мысля­щим общественником, то такой интеллигент глуп, не умеет про­явить свою интеллигентность, т. е. перестает быть интеллигентом». Но если человек с развитой нравственностью не обладает образо­ванием и элементарно невоспитан, то его также сложно назвать интеллигентом.

4. Интеллигент сочетает в себе прекрасное образование и воспи­тание с активной нравственной позицией, т.е. он неравнодушен к тому, что происходит в обществе и во всем мире. Настоящему интеллигенту не только «до всего есть дело», но он, в силу своего образования и положения в обществе, может хоть как-то повли­ять на ситуацию и хотя бы попытаться улучшить ее.

Интеллигентность — как развитое чувство долга перед своим народом, перед обществом, которое лежит в основе такого важней­шего качества, как скромность. Такое чувство долга перед обще­ством, а также перед менее удачливыми людьми, которым по раз­ным причинам не удалось достичь жизненного и профессиональ­ного «успеха» — это результат понимания несправедливости в стар­товых возможностях разных людей. Например, кто-то рождается в хорошей семье, в культурном центре, ходит в специализирован­ные («элитные») школы и т.п., а другой рождается в семье алко­голиков, вдали от культурных центров, с детства погружен в атмосферу злобы и насилия. Естественно, у первого человека го­раздо больше возможностей получить качественное образование и занять определенное положение в обществе, а второй человек, скорее всего, такого образования и воспитания не получит, и его положение в обществе будет не самым завидным.

При этом второй человек (с менее удачной профессиональной судьбой) будет даже приносить пользу обществу и часто в ущерб самому себе создавать возможности для того, чтобы кто-то с бо­лее благоприятными стартовыми возможностями получил обра­зование и стал интеллигентом. К сожалению, часто благополучие одних людей строится на относительном неблагополучии других людей, а всякие рассуждения том, что каждый является «кузне­цом своего счастья», справедливы лишь для отдельных случаев.

К сожалению, несправедливость буквально пронизывает все, что связано с построением карьеры и достижения жизненного успеха. Например, в большинстве случаев совершенно разные воз­можности имеются для построения карьеры у тех психологов, которые живут в Москве, и у тех, кто оказался жителем отдален­ных провинциальных городов (а в некоторых городах вообще слож­но приобрести качественное психологическое образование, даже несмотря на обилие коммерческих психологических институтов и их филиалов). И если интеллигент не понимает своего долга перед теми, за счет кого он выстроил свой профессиональный успех, то это уже не настоящий интеллигент (например, образованный и воспитанный человек заявляет, что «он никому и ничего не обя­зан», и «ему наплевать на тех, кто не сумел добиться успеха», надо, мол, «меньше жаловаться и больше.работать»). Еще А. Блок писал, что «одно только делает человека человеком — знание о социальном неравенстве».

Но понимать мало, надо еще стремиться хоть что-то сделать для того, чтобы у всех людей расширились возможности получить хорошее образование и воспитание, и для сокращения социального разрыва между «благополучными» и «менее благополучными» слоями общества, и для того, чтобы как можно больше людей имели воз­можность приобщиться к ценностям культуры.

Еще А.Данте говорил о том, что «самые раскаленные места в аду предназначены для тех, кто в эпохи великих испытаний со­хранял нейтралитет», а великий гуманист XX в. А. Швейцер пи­сал, что «спокойная совесть — это изобретение дьявола»... Страшно, когда такими людьми оказываются педагоги и психологи.

Э. Фромм писал о том, что «свобода, достигнутая современными демократиями», это «всего лишь обещание, но не исполнение обещанного», так как в итоге люди остаются зависимыми «от «анонимной власти рынка, успеха, об­щественного мнения, "здравого смысла" — или, вернее, обще­признанной бессмыслицы...».

Как ни парадоксально, но наиболее отчетливо и трагично та­кая зависимость от «общественного мнения» (и от мнения «своей тусовки») проявляется именно у представителей так называемых творческих профессий (писателей, артистов, музыкантов... и пси­хологов). Объясняется это тем, что в среде наиболее творческих и редких профессий жизненный успех и карьера человека во мно­гом зависят от их согласия с господствующими в этой среде мне­ниями и нормами. Если творческий человек высказывает свою, иную нравственную позицию, то «тусовка» его обычно отторгает, отрицательное (презрительное) мнение о нем быстро распрост­раняется в узком кругу «своих», «посвященных» людей, и такой смельчак просто не может реализовать себя как профессионал. И наоборот, в более массовых инженерных профессиях человек не зависит столь сильно от мнения своей профессиональной сре­ды, так как в случае его отторжения конкретной «тусовкой» он гораздо проще сможет устроиться в другой организации по про­филю своей работы, чем артист или художник. В итоге те люди (традиционная элита, интеллигенция), которые должны быть вы­разителями свободной нравственной позиции, утрачивают в со­временном мире свое главное достоинство и превращаются лишь в пустых (но обычно очень ярких) идолов массового сознания.

Трагедия этих людей в том, что часто они вынуждены подстра­иваться под примитивные вкусы обожающей их публики, хотя могли бы реализовать свой несомненный творческий потенциал более достойно. Как ни удивительно, но благодаря своему интел­лекту, образованию и другим способностям они быстро находят варианты самооправдания и часто выглядят «вполне благополуч­ными» и «довольными своей жизнью». Но это все «до поры, до времени». А впоследствии кто-то из них вполне может оказаться пациентом психотерапевта.

Самое страшное — это не использовать шанс помогать людям находить свое место в обществе и в культуре, опираясь на знания, опыт и возможности своей профессии (пси­холог-проф консультант). Человека, который не использует свои возможности, в просторечье называют дураком. Есть смысл крат­ко рассмотреть эту ситуацию, которую условно можно обозначить как «психологический феномен дурака».

Вопреки распространенному мнению «дурак» — это не столько обозначение врожденного или приобретенного слабоумия или интеллектуальной ущербности (что отмечается даже в некоторых толковых словарях). «Дурак» — понятие оценочное, и никакой уважающий себя психиатр или психотерапевт не станет называть слабоумного этим словом.

Но если дурак — это человек, не использующий свои возможнос­ти для совершения каких-то значимых дел, а наибольшими воз­можностями обладают как раз образованные, интеллигентные люди, да еще занимающие определенное положение в обществе, то получается, что именно у них наибольшая опасность (риск) стать дураками. Ведь сами по себе способности и таланты смысла не имеют, они важны именно как средство для совершения бла­городных дел.

Еще А. Адлер считал, что главное для человека — быть приня­тым в обществе, найти в нем свое место и «содействовать благо­получию других», т.е. реализовать сопричастность с обществом-

И наоборот, если человек не удовлетворен своим положением в обществе и не может внести свой вклад в общее дело, в культу­ру, то он будет преодолевать чувство собственной неполноцен­ности стремлением к превосходству над другими людьми, в том числе демонстрируя свои (неиспользованные!) возможности. В свое время Ф.Ларошфуко говорил, что «нет глупцов более не­сносных, чем те, которые не совсем лишены ума». Зато Ф. М.До­стоевский отмечал, что «дурак, познавший, что он дурак, это уже не дурак». Но как это осознать человеку, имеющему высшее гуманитарное образование и сдавшему все экзамены по психоло­гии (ведь он уже по определению «умный»), которого не очень-то беспокоит то, что происходит в мире, в стране и в культуре (для него культура — это стремление посещать престижные богемные «тусовки»). Такой психолог «выше всякой там политики», его не волнует будущее страны и ее народа. Еще в прошлом веке В. Белинский с сожалением заметил: «Моральное равнодушие — болезнь слишком образованных людей».

Иными словами, самый страшный грех для образованного чело­века, да еще с высшим гуманитарным образованием — это социаль­ное, моральное равнодушие, а для психолога — это первый признак профессиональной несостоятельности, ведь он по роду своей про­фессии как раз и должен помогать человеку самоопределяться в обществе, в социальном мире и в сложном ценностно-смысловом «пространстве» культуры...

Именно в этом в высшей степени проявляется профессиональное и личностное достоинство психолога-профессионала, когда он осме­ливается не только размышлять над тем, что ему «не положено», но и пытается реализовать лучшие, самые благородные свои идеи в профессиональном творчестве, опираясь при этом на свою професси­ональную и человеческую совесть.

Поэтому важнейшей проблемой для самих психологов явля­ется осознание реальной опасности стать «профессиональными дураками» (близко к тому, что К. Маркс называл «профессио­нальной идиотией», или узкой специализацией, ограниченнос­тью своего жизненного кругозора), т.е. риск превратиться в об­разованных специалистов, разбирающихся в различных концеп­циях личностного развития человека, знающих много умных и трудновыговариваемых слов и т. п., но не умеющих (или боя­щихся) использовать все это для помощи человеку в подлинном личностном и профессиональном самоопределении