Читайте также:
|
|
Научный рационализм развивается в этике XX в. на основе аналитической философии позитивизма, которая видит свою задачу в разработке строгих критериев научности и разграничении подлиннонаучных разработок и псевдонаучных религиозно-мифологических построений. Это направление отдает приоритет строгому — позитивному — научному знанию, оно сосредоточено на методологии естествознания и стремится вывести за рамки философского анализа гуманитарное знание, в том числе и этику. Аргументация различных научно-рационалистических концепций на основе позитивизма строится следующим образом.
Этика эмотивизма (Б. Рассел, А. Айер, Р. Карнап, Ч. Стивенсон) для дискредитации религиозно-мифических трактовок морали использует принцип верифицируемости, согласно которому всякая истинно научная теория всегда готова к эмпирической (опытной) проверке, что является одним из важнейших критериев ее научности. Нормативные же суждения типа «Это — добро, а это — зло», из которых обычно состоит этика, неверифицируемы (не подтверждены). Они отражают не реальное «положение дел», как, к примеру, законы физики или математики, а всего лишь личные эмоциональные предпочтения обычного человека или религиозного проповедника. Последний подкрепляет свои нравственные призывы ссылкой на сверхъестественные силы, существование которых экспериментально также недоказуемо, поскольку является предметом религиозной веры. Поэтому подобные высказывания не обладают каким-либо научным содержанием, а представляют собой всего лишь основанный на эмоциях приказ для слушателей. Традиционная религиозная этика ненаучна — таковы выводы эмотивизма.
Теория интуитивизма также стремится дискредитировать этику в рамках логического позитивизма, но с других позиций. Основоположник интуитивизма Дж. Мур (1873-1958) в работе «Принципы этики» выступает против натуралистического подхода к нравственной проблематике. По его мнению, все мыслители этого направления (Аристотель, Бентам, Спенсер и др.) делают «натуралистическую ошибку», нарушая законы формальной логики и идя в определениях «по кругу». Фундаментальные понятия своих теорий — «счастье», «наслаждение», «польза» — они определяют как «добро», которое, в свою очередь, вновь описывают с помощью этих терминов. На самом деле добро и зло рационально не определимы. В силу их всеобщности к ним невозможно подобрать родовой признак и указать видовые отличия, как требует логика и наука, в каждом конкретном случае они постигаются чисто интуитивно. Следовательно, натуралистическая этика так же ненаучна, как и религиозно-идеалистическая. Этический негативизм, который проявляется в рамках эмотивизма и интуитивизма, частично преодолевается школой лингвистического анализа (С. Тулмин, Р. Хеар, П. Ноуэлл-Смит, П. Стросон). Это направление обращается к рассмотрению естественного языка морали, к способам включения нравственных высказываний в контексты человеческой коммуникации («языковые игры»). Создаются даже самостоятельный метод этической аргументации и особая деонтическая логика, призванная раскрыть рациональную структуру морального долженствования (Р. Хеар), что частично «реабилитирует» этику как научную дисциплину. Основой этого направления выступает философский структурализм (К. Леви-Стросс, Ж. Лакан, Р. Барт, М. Фуко), который с помощью структурно-лингвистического анализа также пытался сообщить гуманитарному знанию статус точных наук.
Другая попытка положительной интерпретации проблем морали в рамках рационалистического подхода — этика прагматизма, возникшая в США в конце XIX в., когда Ч. Пирс (1839-1914) выступил с критикой иррационализма и догматизма, абсолютизирующих нравственные ценности в качестве вечных и неизменных. Популяризатор его идей У. Джемс (1842-1910) сформулировал два фундаментальных принципа: 1) добро не является абстрактной категорией, оно всегда отвечает какой-либо потребности; 2) каждая моральная ситуация уникальна и неповторима, следовательно, не существует «абсолютных» истин, всякий раз требуется новое решение. Он также продолжил разработку «прагматического правилам, которое провозглашает критерием истинности той или иной нравственной нормы ее. работоспособность, конечный результат, практические последствия.
Дж. Дьюи (1859-1952) отмечает, что человек постоянно решает конкретные задачи по достижению целей, отвечающих его волевым импульсам. Роль разума при этом состоит в выборе адекватных средств — инструментов, ведущих к достижению поставленных целей, и в нахождении действий, гарантирующих благо. Эти средства и действия, считает инструментализм, и будут моральными.
Прагматизм и инструментализм, связавшие моральные понятия с интересами, потребностями, успехом, придают им ситуативный характер. При этом мораль, традиционно рассматривавшаяся как источник внутреннего недовольства, интерпретируется теперь как средство достижения душевного комфорта и удовлетворения жизнью.
Рационалистическо-сциентистские учения, опирающиеся на научно-технические достижения современности, не занимают, однако, в XX в. того доминирующего положения в этико-философской культуре, которое безоговорочно принадлежало им в начале и середине XIX в. Рассмотренные нами научно-рационалистические концепции в XX в. уже не занимают такого доминирующего положения в этико-философской культуре, как в XIX в. На смену им приходят течения, отводящие интеллектуальной деятельности второстепенную роль. Их основная цель — объединить человечество, преодолеть экологический кризис, противостоять конфликтным ситуациям в области социальных и межличностных отношений. Но так же, как и в конце XIX в., эти течения распадаются на две большие группы: иррационалистические этико-философские и неорелигиозные этические системы.
Дата добавления: 2014-12-18; просмотров: 136 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |