Читайте также:
|
|
Рассмотрим некоторые аспекты российских традиций взаимодействия религии и политических институтов и характер государственно-религиозных отношений в современной России.
Взаимоотношения религии и политики требуют в каждый исторический период конкретного рассмотрения (принцип историзма в анализе этих взаимоотношений). Вопреки разделяемому многими верующими принципу размежевания политики и религии, заложенному еще в Евангелии, в России религиозные организации по сути никогда не устранялись от участия в социально-политической жизни, межнациональных коллизиях и т.д.
Исторически в России существовали четыре модели государственно-религиозных отношений; во многом определяющих характер взаимодействия социальных институтов религии и политики: клерикальная, либеральная, атеистическая и протекционистская.
1. Клерикальная модель государственно-религиозных отношений 'существовала на территории Российского государства наиболее долго (с X по начало XX в.). Для данной модели характерна тесная связь политико-государственных и религиозно-церковных структур. На протяжении долгого исторического периода в России политика стояла над религией, отводя последней роль идеологической, консолидирующей основы государственной власти. В этот период именно государство во многом определяло и регламентировало религиозно-церковную деятельность. Данной модели соответствуют три исторических периода: древний, патриарший и синодальный. Рассмотрим их более подробно.
Период с конца X по начало XVI в. — древний — был временем формирования государственно-религиозной структуры отношений. Россия, переняв христианство у Византии, унаследовала вместе с этим и традицию тесного сотрудничества, почти отождествления Церкви и государства. В Византии главой Церкви был император, а Церковь входила в структуру государства, будучи частью государственной организации. Формообразующий принцип византийской теократии — двуединство императорской власти и христианской веры — Русь позаимствовала в виде модели отношений государства и Церкви, получившей название симфонии Церкви и государства. Такая модель государственно-конфессиональных отношений была полной противоположностью западной христианской модели, в рамках которой уже Папа Римский Григорий Великий (590—604) провозгласил главенство Церкви над государством.
Киевские князья не только влияли на образование митрополичьей и епископских кафедр, но и обеспечивали материальные условия существования церковной организации. На нужды Церкви отчислялась десятая часть (десятина) государственных доходов. В XII в. Церкви стала передаваться и земельная собственность.
Посредством канонизации светских и церковных деятелей Церковь освящала авторитет политической власти. Политическая лояльность присоединяемых к Руси соседних народностей и их политической элиты связывалась с принятием христианства. Власть нередко использовала высшее духовенство в качестве послов, парламентеров, своих представителей.
Начало патриаршего этапа связано с созданием в 1589 г. Московской Патриархии и избрании на Поместном Соборе первого русского Патриарха Иова. Сделав Патриарха независимым от Константинополя, Собор вместе с тем поставил его в зависимость от царской власти: согласно Соборному Уложению, патриарх после избрания на Поместном Соборе, утверждался царем.
В этот период возникают теории божественного происхождения царской власти и «Москвы — третьего Рима», в соответствии с которыми царская власть должна была быть освящена патриархом. Образовались два центра власти: царская и патриаршая. Поражение Патриарха Никона (1605—1681) в борьбе с царем Алексеем Михайловичем (1629—1676) положило конец попыткам Церкви выступать равных в отношениях с государственной властью. Церковь была подчинена административным учреждениям имперской бюрократической машины.
Начало синодального этапа клерикальной модели государственно-религиозных отношений в России связано с деятельностью Петра I (1672—1725). В этот период произошло полное огосударствление православия, превращение Церкви в составную часть правительственно-административной системы. Петр I ликвидировал патриаршество, а в 1721 г. учредил Святейший правительствующий синод во главе с обер-прокурором, назначаемым императорским указом. Синод присягал на верность императору. Все вопросы церковной деятельности решались обер-прокурором. Церкви вменялось в обязанность выполнять ряд государственных функций: руководство начальным образованием, запись актов гражданского состояния, наблюдение за политической благонадежностью подданных. Духовенство обязывали, нарушая тайну исповеди, сообщать о замеченных ими действиях, «клонящихся вреду государства».
Манифестом Павла I (1754—1801) от 5 апреля 1797 г. император объявлен главой Русской Православной Церкви. С 1842 г. правительство стало выдавать казенное жалованье священникам, как лицам, находящимся на государственной службе.
В дореволюционной России характеристика состояния религиозности в обществе была прерогативой органов государственной статистики. Фиксировали не убеждения, а формально-юридическую принадлежность подданных империи тому или иному вероисповеданию по рождению и крещению или соответствующему крещению обряду в нехристианских религиях. Согласно переписи населения 1897 г. религиозный состав населения Российской империи был следующим:
• православные и старообрядцы — 69,9%;
• мусульмане—10,8%;
• католики — 8,9%;
• протестанты-4,8%;
• иудеи — 4,0%;
• прочие христиане — 0,96%;
• прочие нехристиане — 0,5%.
С точки зрения статистики церковь в начале XX в. была мощной организацией. По данным 1914 г., к Православной Церкви в Российской империи принадлежали 117 млн. человек, было построено 48 тыс. приходских храмов, около 25 тыс. часовен, монастырских и домовых храмов, окормляемых 50 тыс. священнослужителями всех рангов и 130 архиереями в 67 епархиях. Церкви принадлежало 35 тыс. начальных школ, 58 семинарий и 4 духовные академии.
К началу 1917 г. в церкви распространились антимонархические настроения. Синод отказался обратиться к верующим с воззванием в поддержку монархии. В критический момент Русская Православная Церковь и государство оказались не в состоянии проводить совместную политику.
2. Деятельность Временного правительства связана с установлением либеральной модели государственно-религиозных отношений, которая основывалась на принципах свободы совести и вероисповедания и отделения церкви от государства.
15 (28) августа 1917 г. в храме Христа Спасителя в Москве начал свою работу Поместный Собор, который восстановил патриаршество. 18 ноября 1917 г. патриархом был избран митрополит Тихон (Белавин) (1865—1925). В своих первых обращениях к духовенству и верующим Тихон призывал к укреплению веры, усилению нравственного воздействия на общество, невмешательству в политические вопросы.
3. Атеистическая модель государственно-религиозных отношений связана с советским этапом российской истории. Объявляя на словах приверженность принципам свободы совести и вероисповедания и светского характера государства, на практике власть в этот период осуществляла свободу атеистической пропаганды и политику гонений на религию и церковь. Особенно наглядно проявилось это во взаимоотношениях Советского государства и Русской Православной Церкви. Началом их противостояния можно считать обращение патриарха Тихона к пастве по поводу Декрета ВЦИК от 23 февраля 1922 г. об изъятии церковных ценностей для нужд голодающих. В своем обращении к духовенству и верующим от 28 февраля 1922 г. он призвал: «Мы призываем верующих и ныне к таковым пожертвованиям (на голодающих), лишь одного желая,
чтобы они были откликом любящего сердца на нужды ближнего...
Но мы не можем одобрить изъятия из храмов, хотя бы и через добровольное пожертвование, освященных предметов, употребление коих не для богослужебных целей запрещается законами Вселенской Церкви и карается ею как святотатство: мирян — отлучением от нее, священников — извержением из сана». В мае 1922 г. патриарх Тихон был арестован. Началась политика государственных гонений на религию и церковь. Об этом убедительно свидетельствуют и данные статистики. В канун революции 1917 г. на территории Российской империи действовало 78 тыс. православных храмов, 25 тыс. мечетей, более 6 тыс. синагог, 4,4 тыс. католических костелов, свыше 200 старообрядческих церквей, более 2 тыс. церквей Грузинской и Армянской Церкви. К 1938 г. было закрыто более 40 тыс. храмов — не только православных, но и мечетей, синагог и др. Уничтожались и священнослужители — как рядовые, так и высокого церковного ранга. Число храмов в России к 1941 г. сократилось в 20 раз. Несмотря на то, что полностью вытеснить религию из общества не удалось, тем не менее религиозные конфессии были огосударствлены, подчинены партийно-государственному контролю.
Вместе с тем нельзя не сказать, что одной из главных социально-политических причин гонений на религию и церковь в советский период стало то, что традиционное поглощение институциональной религии государством, полное отождествление в массовом сознании большинства граждан Русской Православной церкви и государственной власти привело к тому, что политический крах самодержавия явился и крахом его идеологического оплота в лице Православной Церкви. Полное падение авторитета самодержавия, «распутинщина» привели к падению авторитета и самой церкви, которая не смогла заявить о себе как о независимой, авторитетной силе. Известный русский философ Н.А. Бердяев (1874—1948) еще в 1907 г. писал: «Православие не только освятило самодержавие, не только молилось в церквях за абсолютную государственность, но и подчинилось империализму, признало царя главой церкви, сделало из государственного самодержавия чуть не религиозный догмат и отравило народное сознание. Это падение Православной Церкви лишило ее творческой роли в исторической жизни». В конечном итоге в Российской империи положение государственной религии и политика государства в отношении религии и Церкви породили «духовный вакуум, заполненный светскими идеологами, стремящимися создать в этом мире рай, который христианство обещало в мире ином».
И все же, несмотря на проводимую советским государством антирелигиозную и антицерковную политику, значительная часть населения в первые десятилетия советской власти продолжала оставаться религиозной. Об этом убедительно свидетельствуют засекреченные ранее материалы населения СССР 1937 г. Согласно материалам переписи населения СССР 1937 г. (в переписном листе был пункт: «религия») верующих оказалось более 50%: 44% среди грамотных и 74% среди неграмотных. По возрастным группам результаты были следующими: в младшей группе (16— 19 лет) около 35% верующих, в средней (20—29 лет) около 40%, а в старшей возрастной группе (свыше 40 лет) к верующим принадлежало абсолютное большинство. Среди верующих около 80% назвали себя православными и более 8% — мусульманами. К верующим причисляли себя 1/3 городского населения и 2/3 сельского. Именно поэтому духовно-нравственный и патриотический потенциал многих конфессий, и прежде всего Русской Православной Церкви, оказался востребованным в годы Великой Отечественной войны.
Однако в конце 1950-х — начале 1960-х годов партийно-государственные гонения на религию и церковь возобновились с новой силой и продолжались до середины 1980-х. Если в 1948 г. Русская Православная Церковь имела 14 383 храма, то к 1986 г. их осталось 6 337. В застойные годы «развитого социализма», несмотря на хрущевский шквал партийно-государственной антирелигиозной политики, религия не умерла. Об этом говорят результаты социологических исследований данного периода. В первой половине 1960-х годов советские социологические исследования говорили о 10—15% верующих среди городского и 15—25% среди сельского населения, в 1970-е годы эти исследования показывали 20% верующих плюс 10% колеблющихся горожан.
4. Конец 1980-х — 1990-е годы знаменуют собой начало нового этапа государственно-религиозных отношений в России. Слабая развитость институтов политической демократии в обществе и исчезновение единой государственной идеологии в известной мере подтолкнули властные органы к осуществлению протекционистской позиции по отношению к большинству религиозных организаций.
Особенно это характерно для отношений нынешней политической власти и Русской Православной церкви. К началу 2000 г. решениями правительства России и местных органов власти ей передано более 4 тыс. культовых зданий. Начали функционировать более 300 монастырей, около сотни монастырских подворий, несколько десятков духовных учебных заведений.
Сегодня в Российской Федерации функционируют только зарегистрированных более 20 тыс. различных религиозных объединений. Они представляют более 60 различных религий и религиозных течений. По данным социологических исследований, от 45 до 60% населения относят себя к верующим. Церковь на рубеже веков становится одним из самых влиятельных социальных институтов российского общества.
Одной из существенных характеристик нынешнего этапа государственно-религиозных отношений является признание основными религиозными конфессиями и объединениями положений светского правового принципа, предполагающего независимость и автономность друг от друга политики и религии. Это нашло отражение, например, в определении Архиерейского Собора Русской Православной Церкви «О взаимодействиях церкви с государством и светским обществом на канонической территории Московского Патриархата в настоящее время» (1994 г.), в определении Архиерейского Собора Русской Православной Церкви «О взаимодействиях с государством и светским обществом» (1998 г.) и др.
Наиболее крупная и авторитетная религиозная организация России — Русская Православная Церковь твердо заявляет о необходимости дистанцироваться от любого государственного строя, действующих политических доктрин, конкретных политических сил, в том числе и находящихся у власти.
Отказ от вовлечения в политику выражается, в частности, в подчеркивании нежелательности членства священнослужителей в политических партиях, движениях, блоках, в первую очередь ведущих предвыборную борьбу. Русская Православная Церковь заявляет о своем стремлении к взаимодействию со всеми политическими силами и открытости к диалогу и сотрудничеству с самыми разными политическими силами. Позицию невмешательства в политическую борьбу партий в современном российском обществе поддерживают все основные религиозные конфессии.
Вместе с тем представители всех существующих в России конфессий, заявляя об отказе вмешиваться в конкретные вопросы политики, экономики, технологии и т.д., в то же время считают своим долгом высказываться по вопросам социального и духовного бытия человека. На Архиерейском Соборе, состоявшемся 13—16 августа 2000 г., Русская Православная Церковь приняла специальный документ — «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви», выражающий ее отношение ко многим социально-политическим проблемам современности. В данном документе сказано: «Церковь сохраняет лояльность к государству, но выше требования лояльности стоит Божественная заповедь: совершать дело спасения людей в любых условиях и при любых обстоятельствах.
Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении. Христианин, следуя велению совести, может не исполнять повеления власти, понуждающего к тяжкому греху».
Областями соработничества Церкви и государства в нынешний исторический период являются:
• миротворчество на международном, межэтническом и гражданском уровнях, содействие взаимопониманию и сотрудничеству между людьми, народами и государствами;
• забота о сохранении нравственности в обществе;
• духовное, культурное, нравственное и патриотическое образование и воспитание;
• дела милосердия и благотворительности, развитие совместных социальных программ;
• охрана, восстановление и развитие исторического и культурного наследия, включая заботу об охране памятников истории и культуры;
• диалог с органами государственной власти любых ветвей и уровней по вопросам, значимым для Церкви и общества, в том числе в связи с выработкой соответствующих законов, подзаконных актов, распоряжений и решений;
• попечение о воинах и сотрудниках правоохранительных учреждений, их духовно-нравственное воспитание;
• труды по профилактике правонарушений, попечение о лицах, находящихся в местах лишения свободы;
• наука, включая гуманитарные исследования;
• здравоохранение;
• культура и творческая деятельность;
• работа церковных и светских средств массовой информации;
• деятельность по сохранению окружающей среды;
• экономическая деятельность на пользу Церкви, государства и общества;
• поддержка института семьи, материнства и детства;
• противодействие деятельности псевдорелигиозных структур, представляющих опасность для личности и общества.
В то же время существуют области, в которых священнослужители и канонические церковные структуры не могут оказывать помощь государству, сотрудничать с ним. Это:
• политическая борьба, предвыборная агитация, кампании в поддержку тех или иных политических партий, общественных и политических лидеров;
• ведение гражданской войны или агрессивной внешней войны;
• непосредственное участие в разведывательной и любой иной деятельности, требующей в соответствии с государственным законом сохранения тайны даже на исповеди и при докладе
церковному Священноначалию.
В 2001 г. Совет муфтиев России принял программный документ «Основные положения социальной программы российских мусульман», в котором излагаются базовые положения ислама в сфере взаимоотношений мусульман со светским государством и по ряду общественно значимых проблем современного российского общества. В документе говорится, что исторически мусульмане России идентифицировали себя прежде всего как «мусульмане», т.е. как умму (общину), а не как представителей какой-либо территориальной или языковой общности. В современных условиях можно говорить о возрождении понятия «мусульманская умма России». Мусульманская умма России прежде всего имеет общее духовное и географическое пространство, совпадающее с границами государства. Жизненно важно, чтобы мусульмане чувствовали, что любая точка этой страны является Отечеством для них, в этом для российских мусульман заключается источник патриотизма, любви к Родине.
В документе указывается, что оптимальным способом достижения мира между людьми и между народами, устойчивости общественного и государственного развития является договор. Ислам придает особое значение договору как установленной свыше форме бытия. Отношение мусульман к государству базируется на рациональных принципах, защищающих свободы, утверждающих социальную справедливость и законопослушание. Государство и его законы рассматриваются как результат договора всех социальных групп об общих нормах сосуществования на единой территории и в единой правовой и экономической системе. Государство и его законы суть средство обеспечения основных прав и свобод всех своих граждан.
В случае уничтожения конституционных основ, прекращения действия институтов законной государственной власти и установления какого-либо политического режима, не соблюдающего основных прав человека, мусульмане оставляют за собой право рассмотреть вопрос о выполнении своих обязательств по договору.
Ислам не предписывает народам какой-либо конкретной формы государственного устройства, оставляя это на усмотрение верующих граждан своей страны в соответствии со сложившимися в ней традициями и политической культурой. Никакой правитель и никакая власть не могут быть объявлены «божественными», «богочеловеческими» и потому безответственными перед людьми. Народ имеет право контролировать власть, как минимум с точки зрения соблюдения его основных прав и свобод.
Вместе с тем в современных политических условиях предпринимаются попытки прямого использования религии в качестве политической идеологии. Это находит отражение в создании политических партий, движений, общественных объединений, имеющих конфессиональную основу. Среди таких конфессиональных политических движений и партий можно выделить: Христианско-демократический союз России (ХДСР), Российскую христианско-демократическую партию (РХДП), Всемирный русский народный собор, Исламскую партию возрождения (ИПВ), Исламско-демократическую партию (ИДП), «Hyp» («Свет»), «Союз мусульман России» (СМР), объединение избирателей «Исламский комитет», «Мусульмане России», «Рефах» («Благоденствие»), «Россия Православная», Всегражданский христианский союз (ВХС) и др. Общероссийское политическое общественное движение (ОПОД) «Рефах», созданное для выражения интересов мусульман России и коренных (малых) народов, вместе с Российской христианско-демократической партией (РХДП) приняло участие в формировании избирательного блока «Единство» на [выборах в Госдуму в 1999 г. В марте 2001 г. на расширенном заседании совета ОПОД «Рефах» было принято решение о выходе из (партии и фракции «Единство» и учреждении на основе движения [«Рефах» Евразийской партии России (ЕПР), основной задачей которой является «разрешение «национального вопроса» в России...». Евразийская, по мнению основателей партии, означает антизападная. Члены партии считают, что тюрко-славянская мусульманско-православная «Россияния» в союзе с Китаем, Индией и арабскими странами должна противостоять Западной Европе и Америке. В 2003 г. данная политическая организация под названием «Евразийская партия—Союз патриотов России» (ЕП—СПР) составила политическую основу избирательного блока «Великая Россия—Евразийский союз».
Все это заставляет многих религиоведов и политологов говорить о нарастании клерикализма в политической жизни страны. Термин «клерикализм» вошел во всеобщее употребление первоначально в Бельгии в 1850-е годы, хотя явление, им обозначаемое, гораздо более раннего происхождения. Под клерикализмом понималось политическое миросозерцание, идеалом которого является усиление власти и значения церкви — именно католической. В современной религиоведческой науке, некоторые отечественные ученые под клерикализмом понимают стремление определенных политических сил обеспечить главенствующую роль религии и церкви в общественно-политической и культурной жизни. Этому, по их мнению, способствует отсутствие в стране четкой концепции государственно-религиозных отношений и недостаточная проработанность правовых норм. Но более всего политизации религиозных объединений, а также пробуждению клерикальных амбиций их руководства содействуют сами властные структуры, которые очень часто навязывают тем или иным религиозным организациям роль своего политического партнера, подчас выходя за рамки светского статуса государства. Особенно это проявляется в отношении Русской Православной Церкви. Православная символика нашла свое отражение в государственном гимне, наградных и денежных знаках. Многие государственные министерства и ведомства заключили партнерские отношения с Московским Патриархатом. Возведение храмов на территории государственных учреждений, освящение официальных мероприятий практически вошли в обычай.
Вместе с тем часть исследователей, анализируя современную государственную политику взаимодействия с Русской Православной Церковью, приходят к выводу о том, что в современной России реальна не «клерикализация» (с сильной самостоятельной церковью, вмешивающейся в дела государства), а новая «синодализация» — сближение церкви с государством по инициативе последнего. Государство предоставляет ей льготы в обмен на идеологическую поддержку, что делает, в отличие от клерикализации, церковь несвободной, зависимой от своего покровителя.
Некоторые влиятельные политологи считают, что клерикализм в принципе чужд традиционному православию, и видят в нем влияние протестантских технологий, своеобразный ответ на протестантское наступление в России. По их мнению, клерикализм дезориентирует тех, кто ждет серьезных, внутренне православных политиков, проникнутых православными ценностями на фундаментальном уровне. В качестве примера такого политика приводится Президент РФ В.В. Путин. Многие из современных российских политиков и руководителей регионов считают себя людьми верующими.
Итак, мы видим что религия и политика в современных российских условиях тесно связаны между собой. Можно выделить следующие основные направления взаимодействия религии и политики, выявившиеся в истории России и проявляющиеся сегодня в политической жизни страны.
1. Влияние религии как определенной мировоззренческой системы на умонастроения своих последователей, их социальное поведение, политические действия. Социологический анализ последних лет показывает противоречивость социально-политических установок верующих россиян. Например, они не предрасположены к очередной экспроприации собственности: за насильственное изъятие собственности у «новых русских» среди опрошенных высказываются на 10—15% меньше верующих, чем неверующих; примерно на столько же больше из числа неверующих высказываются за забастовки и иные формы социальной борьбы (вплоть до вооруженной). Вместе с тем наивысший уровень поддержки принципов политической толерантности социологи в последние годы фиксируют у людей, придерживающихся атеистического мировоззрения. В частности, в 2000 г. доля «наиболее толерантных» среди атеистов составила 40,7%, а «нетолерантных» — 29,6%, среди верующих — соответственно 17,9% и 50,8%. Повышенные возражения у верующих вызывает неограниченное распространение свободы слова. Верующие реже, чем остальные респонденты, поддерживают необходимость возможности для всех политических движений свободно излагать свои программы в СМИ, в особенности, когда речь идет об отражении самых разных точек зрения, в том числе и таких, которые люди могут считать подрывными и опасными. В этом случае свободу СМИ в 2000 г. поддерживали только 46,4% верующих, в то время когда среди неверующих и «скорее неверующих, чем верующих» их доля превысила 62%.
Подобного рода социально-политические установки верующих во многом объясняются их мировоззренческой принципиальностью и бескомпромиссностью, основанной на неизменной приверженности их определенному вероучению, глубокой убежденности в его единственной и неоспоримой истинности. Поэтому верующие чаще других придерживаются точки зрения, что из всего существующего разнообразия религий только одна является верной. Например, в 2000 г. такое мнение разделяли 56,2% опрошенных верующих и только 24,3% «скорее неверующих, чем верующих».
2. Среди элементов религиозного комплекса, оказывающего влияние на политику, особое место принадлежит конфессиональной организации деятельности самих священнослужителей. Большинство руководителей конфессий и религиозных организаций высказываются за неучастие религиозных организаций и священнослужителей в политической жизни, против вмешательства в политику партий, в государственные дела. Такой же позиции придерживается и большинство россиян. За активную роль религиозных организаций в общественно-политической жизни страны высказываются лишь 5,4% молодых респондентов (возраст 18—26 лет) и 7% взрослых(40—60 лет). В то же время за активное участие религиозных организаций в духовной жизни и укреплении нравственности в обществе — соответственно 49,2% молодежи и 59,7% взрослых» То, что православие должно стать государственной религией, разделяют 11,5% молодых респондентов и 16,3% взрослых. Равенство религий перед законом поддержали 40% молодых и 40,8% взрослых респондентов.
3. Взаимодействие религии и политики осуществляется и путем использования религии в своих интересах политическими деятелями различных ориентации, но в первую очередь стоящими у власти. При этом применяются различные средства воздействия: предоставление материальных привилегий, административное давление на религиозные организации со стороны власть имущих, апелляция к общим интересам. Политические и государственные деятели стремятся получить (и нередко получают) благословение на многие свои социально-политические начинания. Используется авторитет религии и при военных столкновениях (Чечня, Дагестан). Современная российская политическая оппозиция также стремится опираться на общественно-политический авторитет церкви, провозглашая курс на стратегическое сотрудничество с ней в социально-политической области. Так, в Манифесте, принятом в ноябре 1998 г. II съездом Народно-патриотического союза России, говорилось: «Возрождающаяся Церковь станет в нашем растерзанном смутой обществе одним из главных гарантов национального единства, защитником народных святынь и традиций, хранителем и проповедником вечных ценностей православной духовности и христианского патриотизма».
4. Религиозный фактор присутствует в политике в тех случаях, когда в силу определенных обстоятельств сами верующие, участники массовых движений, обращаются к религии для оправдания своих собственных действий, для идеологического обоснования своих интересов, надежд, чаяний. При этом используется та же система аргументации, но уже в социальных и политических целях, определяемых политическими установками участников данного движения, задачами, которые они стремятся решить. В современной России обращение значительных слоев
населения к религии обусловлено — среди прочих причин — недоверием к проводимой властями политике, к заявлениям государственных деятелей.
. |
![]() |
Дата добавления: 2015-02-16; просмотров: 142 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |
<== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |
Основания компенсации морального вреда. | | | Понятие римского частного права. Отличие ius privatum от ius publicum. |