Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Существует множество характеристик в структуре человеческой личности, отражающих использованные в нашем исследовании притягательности принципы развития. Эти принципы до определённой степени универсальны. Они встречаются в работах исследователей разных школ и направлений.

Так, к примеру, анализируя общие тенденции развития человечества как рода, социобиологи приходят к выводу, что одной их наиболее важных форм общественного поведения живых существ является поведение альруистического и эгоистического характера. Согласно Э. Уилсону, альтруизм – саморазрушительное поведение, осуществляемое ради пользы других. По дефиниции Триверса, альтруистическое поведение может быть определено как такое, которое приносит выгоду другому организму, в то время как организму, проявляющему альтруистическое поведение, наносится относительный вред.

Альтруизм, по Уилсону, может носить неосознанный характер, и в этом случае объект не ожидает за него никакой награды («альтруизм с твёрдой сердцевиной» - по мнению некоторых философов это и есть формула счастья и внутреннего спокойствия – просветления); он развился в эволюции живого посредством естественного отбора. Альтруизм может быть осознанным («альтруизм с мягкой сердцевиной»), т.е., в конечном счёте эгоистическим. Такое альтруистическое поведение включает ожидание ответных благ для самого субъекта или его родственников (носителей части генов субъекта). Эта форма альтруизма существенно обусловлена культурной эволюцией и типична для человека.

Альтруизм, полагают социобиологи, играет важнейшую роль в эволюции и неизбежно преобладает над эгоизмом. С точки зрения канадского философа М. Рьюза, альтруистически настроенный и вообще моральный человек в эволюции имеет больше возможностей для выживания и репродукции, чем аморальный, поскольку он не только жертвует собой ради других, но и получает от других помощь. При этом альтруист в большей степени привлекателен для окружающих, вызывает интерес (при альтруизме с «твёрдой сердцевиной»), желание понять причины его поступков и отношений. Некоторые исследователи даже заявляют о том, что существует вероятность наследования моральных чувств по биологическим каналам. Заметим, что привлекателен лишь «оптимальный альтруизм» (с «твёрдой сердцевиной»). Крайние формы – с одной стороны «альтруизм с мягкой сердцевиной», а с другой стороны абсолютный альтруизм (полное саморазрушение) – расцениваются либо как «отвратительный эгоизм», либо как глупость.

Другое понятие, до определённой степени отражающее наши взгляды на природу межличностной привлекательности, – толерантность.

Отметим интересный факт: толерантность на сегодняшний день не просто активно пропагандируется, но и многими признаётся как идеал человеческого и личностного развития. В данном случае внутреннее принятие толерантности выступает даже как условие не просто развития, но и сохранения человечества как рода.

Какая толерантность привлекательна?

Конструктивная толерантность – итог личностного развития как с онтогенетических, так и с филогенетических позиций.

Прежде всего, конструктивная толерантность – это качество отдельной личности. Она предполагает некий оптимальный уровень проявления терпимости по отношению к другим (логично предположить, что как отсутствие толерантности, так и её максимальная выраженность – качества отнюдь не конструктивные, не способствующие развитию человека). Понятие конструктивной или оптимальной толерантности предполагает общую диалогическую направленность субъекта, определённый уровень развития личности, личностной зрелости. Как формируются эти качества? Они не есть нечто особенное, недоступное для большинства. Так, та же диалогичность – итог развития и монологических типов взаимодействия в том числе (и необходимого уровня групповых стереотипов, создающих определённую общность, если речь идёт о конструктивной этнической толерантности, не направленной на полное уничтожение своего собственного этноса).

Таким образом, мы должны бороться не с интолерантностью, а с отсутствием динамики, развития личности человека. Необходимо помогать преодолевать крайние формы, тормозящие и блокирующие развитие. Развитая личность (конструктивно толерантная, диалогичная и т. п.) это итог преодоления негативных черт в структуре этой личности, перестройка, новое осознание имеющегося. Отсутствие того, что следует «перестраивать», материала для строительства новых востребованных личностных качеств, как правило, приводит не к развитию, а к ещё более крайним формам, выражению личностной незрелости, нетерпимости и т.п. Такого человека легко вернуть на путь монологичности и крайних позиций, так как у него отсутствует внутренняя убеждённость, ценностно-смысловое поле, для строительства которых нужны знания и навыки взаимодействия на всех уровнях развития. Кроме того, у человека, в случае отхода от искусственно сформированных (или принятых за аксиому из-за отсутствия опыта общения) ценностных позиций во взаимодействии, формируется стойкое предубеждение относительно тех позитивных качеств, о которых мы ведём речь. «Поступаешь по отношению к другим хорошо, принимаешь всех, а они платят тебе чёрной неблагодарностью!» «Быть добрым и терпимым – так и вовсе сядут на шею!» «Не делай добра – не получишь и зла!» Так, «вбитый» в головы учеников в школьные годы интернационализм не только не предотвратил крайних форм межэтнических раздоров, но и сделал их ещё более выраженными и яростными. Востребованные позитивные качества в структуре личности носили лишь внешний характер, не задевая ценностной структуры субъекта. Да и «задевать», по сути, было нечего, кроме наивных детских представлений о «голодающих неграх» и ощущения чего-то неприличного при упоминании национальности. Так, у русских, по большому счёту, отсутствовал единый образ собственной этнической культуры или был до крайности размыт. Любая попытка интуитивной этнической консолидации заканчивалась обвинениями в национализме. Отсутствовал реальный (не книжный) опыт межэтнического взаимодействия. Кстати, заметим, что те регионы, которые отличаются многонациональностью интуитивно приходят, если не мешают амбиции политиков к такой форме сосуществования, которая содержит в основе именно оптимальную толерантность.

Подобных самых разнообразных примеров, думается, можно привести достаточно много, чтобы прийти к выводу о широком применении использованных в работе принципов развития.

Таким образом, речь идёт о полноте и системности внутреннего мира человека, взаимосвязи различных категорий и образований психического.

Помимо акцента на выделенных в работе ценностных закономерностях притяжения людей друг к другу, мы связываем тотальную притягательность человека с точки зрения субъектов различной направленности с общим развитием личности человека.