Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

С учетом того, что вы выбрались из Вьетнама це­лым и невредимым, какой полезный опыт, по вашему ретроспективному мнению, вы оттуда вынесли?

— Полезным опытом были военная дисциплина и
понимание того, что война — это сумасшествие. В ос­
тальном эти два года, в общем, пропали зря. Мы, быва­
ло, пускались в философские споры с одним из членов
подразделения по корректировке огня. Я доказывал, что
предпочел бы проспать эти два года, а затем пробудить­
ся, чем так вот пройти через весь этот опыт. Он утверж­
дал, что опыт стоил того, чтобы его пережить.

— А что вы сейчас думаете?

— То же самое. Я считаю, что эти два года из моей
жизни просто украли. Когда я был во Вьетнаме, то все
остальное для нас называлось словом «мир»: «Что про­
исходит в мире?» «Я хочу вернуться в мир». Мы считали,
что нас забрали не просто из дома и от наших друзей, но
и вообще из всего мира. Это было так, как если бы мы
очутились в другом измерении.

— Я думаю, что день, когда вы уехали оттуда, был
одним из лучших дней в вашей жизни.

116__________________________________ ФЬЮЧЕРСЫ —ТАКОЙ РАЗНООБРАЗНЫЙ РЫНОК

— Безусловно! Я никогда не забуду этого чувства.
Мне досталось место у окна. Когда я видел, как взлетная
полоса в Дананге удаляется все больше и больше, я чувс­
твовал, что лечу прямо на небеса.

— Боюсь, что мы немного отклонились от темы.
Прежде чем я перебил вас, я спросил, как вы стали
трейдером.

— Поскольку до отъезда во Вьетнам я не окончил кол­
ледж, мне нужна была работа, которая позволила бы мне
одновременно продолжить свое образование. Мой брат
Терри был брокером торгового зала на Чикагской товар­
ной бирже (Chicago Mercantile Exchange, CMS). Он устроил
меня на работу посыльным в торговом зале, что позво­
ляло мне работать по утрам, а после обеда посещать кол­
ледж и заниматься по вечерам. Я проработал посыльным
пару лет, не имея абсолютно никакого намерения зани­
маться впоследствии этим делом или вообще каким-либо
бизнесом. Я учился на врача-психолога.

— Очевидно, что в какой-то момент ваше настрое­
ние изменилось. Что произошло?

— В 1972 году, как раз в то время, когда я оканчи­
вал колледж, СМЕ открыла у себя новое подразделе­
ние— международный валютный рынок (International
Monetary Market, IMM) для торговли валютами. В то
время места на СМЕ продавались по 100 тыс. долларов,
что примерно равно нынешним 500 тыс. долларов. Цена
такого места была для меня настолько астрономической
величиной, что возможность стать трейдером торгово­
го зала не представлялась мне даже отдаленно. Но когда
было открыто подразделение IMM, они, стремясь пос­
корее заполнить торговые ямы, продавали места в нем
только лишь по 10 тыс. долларов. Они также раздали
всем своим старым членам несколько мест на IMM бес­
платно. Будучи членом биржи, мой брат получил одно
из таких бесплатных мест. Ему оно тогда не особенно

РЭНДИ МАККЕЙ. ТРЕЙДЕР-ВЕТЕРАН_____________________________________________ 117

было нужно, и он спросил меня, не хотел бы я временно им попользоваться.

Работая в торговом зале, я начал интересоваться ме­ханикой рынка. Мне всегда нравилось иметь дело с чис­лами и играть в разные стратегические игры, такие как бридж и шахматы. Мне нравилось смотреть, как колеб­лются цены, и пытаться предсказать рынок. Я подумал, что торговля может оказаться интересным занятием.

— Вы сказали, что учились, чтобы стать профессио­
нальным врачом-психологом. Видите ли вы какую-ни­
будь связь между психологией и рынками?

— Собственно говоря, да. Пока я в течение тех двух
лет работал в торговом зале, я понял, что цены двига­
ются в зависимости от психологии людей, которые тор­
гуют. Вы могли воочию видеть на рынках возбуждение,
жадность и страх. Я нашел, что очень интересно следить
за настроениями клиентов и смотреть, как их эмоции
превращаются в ордера и, в конечном счете, в движение
цен на рынке. Я был совершенно очарован этим процес­
сом. И я решил принять предложение брата. Он дал мне
право пользования своим местом и одолжил мне 5000
долларов. Я положил 3 тыс. в банк, чтобы жить на эти
деньги, а 2 тыс. использовал в качестве торгового счета.

— Насколько я помню, валютные фьючерсы не
очень активно торговались в первые пару лет.

— Совершенно верно. В первые несколько недель
торговля контрактами шла довольно активно, но когда
новизна их потускнела, ликвидность рынка практичес­
ки истощилась. В попытке поддержать рынок на пла­
ву президент биржи Лео Меламед, тот самый, который
придумал валютные фьючерсы и возглавил их введение,
каждый день задерживал трейдеров в ямах фьючерсов
крупного рогатого скота после того, как эти рынки за­
крывались, и уговаривал их торговать в валютной яме.
В результате весь день рынки валютных фьючерсов бы-

Ш___________________________________ ФЬЮЧЕРСЫ — ТАКОЙ РАЗНООБРАЗНЫЙ РЫНОК

ли абсолютно мертвы, но затем происходил небольшой всплеск активности после закрытия рынков крупного рогатого скота. Большую часть дня, однако, мы просто сидели и играли в шахматы и нарды.

— А как вам вообще удавалось торговать на рынке
во время этих лет минимальной ликвидности?

— От некоторых брокерских домов поступало не­
много лимитных ордеров (ордеры покупки или про­
дажи с указанием конкретной цены исполнения). В те
дни цены еще по старинке писались на меловой доске.
Если я видел, что кто-то покупает все предложения
по швейцарскому франку, я покупал предложения
по немецкой марке. Я не имел, однако, ни малейше­
го представления о том, в каком направлении может
пойти общий рынок. В среднем я проводил две сделки
в день.

— Это выглядит не слишком внушительно. С уче­
том очень ограниченной ликвидности рынка, сколько
вы зарабатывали своей торговлей?

— Валютные торги начались в мае 1972 года. К концу
этого календарного года я сделал 70 тыс. долларов, что
было сверх самых диких моих мечтаний.

— Удивительно, что вы смогли сделать так много на
таком на неактивном рынке.

— Так оно и есть. Частично это объясняется тем, что
неэффективность цены в те дни была очень велика из-за
страшного невежества в отношении валютных рынков.
Например, мы даже не знали, что банки торговали на
форвардных валютных рынках, которые по сути были
точным эквивалентом фьючерсов.

— Продолжился ли ваш успех после того первого
года? Были ли у вас какие-то судьбоносные сделки во
время первых лет торговли?

РЭНДИ МАККЕЙ. ТРЕЙДЕР-ВЕТЕРАН_____________________________________________ 119

— Я читал другую вашу книгу (Market Wizards). Я глубоко уважаю многих трейдеров, которых вы проин­тервьюировали. Многие из них рассказали о том, что им пришлось два-три раза разориться, прежде чем они смогли добиться успеха. У меня не было такого опыта. Не хочу выглядеть самонадеянным, но успеха в торговле я добился с самого начала. А поворотным пунктом для меня стала сделка, которая перевела меня из трейдера, торгующего по 20—40 лотов, в трейдера, торгующего со­тнями контрактов.

В 1976 году британское правительство объявило, что не позволит фунту торговаться выше уровня 1,72 дол­лара. Они были озабочены тем, что сильный фунт при­ведет к увеличению импорта. В то время фунт торго­вался где-то в районе 1,65. К моему удивлению, рынок отреагировал на это объявление, немедленно подскочив до 1,72 доллара. Затем фунт снова упал до 1,68 и снова подскочил до 1,72 доллара. Каждый раз, когда он дости­гал 1,72 доллара, он падал назад, но каждый раз на все меньшую и меньшую величину. Ценовой диапазон пос­тепенно сокращался до тех пор, пока фунт не стал торго­ваться очень узко прямо чуть ниже уровня 1,72 доллара.

Большинство людей, которых я знал, говорили: «Ему не позволят подняться выше 1,72 доллара. Мы можем продавать его совершенно спокойно. Это сделка, со­вершенно лишенная риска». Я же смотрел на вещи по-другому. Для меня рынок выглядел так, как если бы он был ограничен восходящим лимитом. (На многих фью­черсных рынках максимальное внутридневное измене­ние цены ограничивается определенным лимитом. Под «восходящим лимитом» (limit-up) понимается повыше­ние цены до этой величины. Когда естественная равно­весная цена рынка располагается выше этой лимитной цены, рынок блокируется на этом лимите — т. е. торгов­ля фактически прекращается. Причина этого в том, что на уровне лимитной цены существует большое количес­тво покупателей, но почти отсутствуют продавцы.)

120__________________________________ ФЬЮЧЕРСЫ — ТАКОЙ РАЗНООБРАЗНЫЙ РЫНОК

Я чувствовал, что раз правительство объявило, что не собирается пустить цену выше определенного уров­ня, а рынок при этом не упал, это указывало, что должен существовать огромный спрос. И я сказал себе: «Это, должно быть, та самая единственная в жизни возмож­ность». До этого времени самая большая позиция, кото­рую я когда-либо открывал, составляла 30-40 контрак­тов. Я открыл длинную позицию по британскому фунту на 200 контрактов.

Хотя умом я был убежден, что прав, я был ужасно, до смерти напуган, потому что эта позиция была гораздо больше, чем все, чем мне приходилось торговать ранее. В те дни не было Reuters или какой-то другой подобной службы, предоставляющей наличные рыночные коти­ровки по валютам. И я так нервничал из-за этой своей позиции, что каждый день просыпался в пять утра и зво­нил в Банк Англии, чтобы получить котировку. Я бормо­тал им что-нибудь о том, что я трейдер из Citibank или Harris Trust, и мне срочно нужна котировка. Обычно я разговаривал с каким-нибудь клерком, который думал, что я важная шишка, и давал мне котировки.

Как-то утром я позвонил из кухни у себя дома, и когда спросил клерка о котировке, он ответил: «Фунт стоит 1,7250 доллара». Я сказал: «Что? Вы имеете в ви­ду 1,7150 доллара, не так ли?» «Нет, — ответил он. — 1,7250 доллара».

И я понял, что вот оно, случилось. К тому времени я вовлек в эту сделку своего брата и ряд друзей и был так взволнован, что позвонил им всем, чтобы сообщить эту новость. Я был настолько уверен в сделке, что даже при­купил еще несколько контрактов для себя. А затем прос­то сидел и смотрел, как рынок мчится вверх до уровня 1,90 доллара.

— Сколько потребовалось рынку, чтобы подняться
на такую высоту?

— Три или четыре месяца.

РЗНДИ МАККЕЙ. ТРЕЙДЕР-ВЕТЕРАН_____________________________________________ 121

— А у вас не было соблазна раньше зафиксировать
прибыль?

— После того, как рынок пробил уровень 1,72 долла­
ра, как будто вода прорвала дамбу. Я знал, что впереди
будет большое движение.

— Почему вы решили, что 1,90 доллара — это пра­
вильный уровень для выхода?

— Я подумал, что, поскольку это круглое число, там
будет сильное психологическое сопротивление. Кроме
того, уровень 1,90 доллара был важной точкой на гра­
фиках при предыдущем движении вниз.

День, когда я закрыл позицию, был одним из самых волнующих дней моей жизни. Всего мне нужно было продать 1400 контрактов, поскольку я затащил в эту по­зицию всех, кого только знал. Тем утром казалось, что весь мир покупает, включая арбитражеров. Я направил­ся в яму и начал выбивать все биды. Всего мне потребо­валось примерно 45 минут. Я был так взволнован, что ошибся и продал на 400 контрактов больше, чем было нужно. Когда влияние моей продажи, наконец, достиг­ло банковского рынка, фунт рухнул примерно на сотню пунктов. В итоге и на этих 400 контрактах я тоже сделал деньги.

— Какая часть этих 1400 контрактов была вашей
собственной позицией?

— Примерно 400 контрактов.

— А сколько вы в итоге заработали на этой сделке?

— Примерно 1,3 млн долларов.

— Насколько я понимаю, до этого момента ваша
максимальная прибыль была ниже 100 тыс. долларов.

— Правильно. Но самое важное в этой сделке было
то, что она превратила меня в трейдера, работающего с
сотнями лотов. Одной из моих целей в то время было

122__________________________________ ФЬЮЧЕРСЫ — ТАКОЙ РАЗНООБРАЗНЫЙ РЫНОК

как можно быстрее стать крупным трейдером, потому что я чувствовал, что бизнес шел очень уж легко, и так не могло продолжаться до бесконечности. К счастью для меня, я понял это тогда, потому что торговля сейчас го­раздо более трудна, чем она была в то время.

— Вы имеете в виду понимание того, что тогда бы­
ли по-настоящему хорошие дни для работы на рын­
ке?

— Правильно. Многие из людей, которых я знал, тра­
тили деньги так же быстро, как делали их, исходя из того,
что смогут и дальше до бесконечности делать такую же
прибыль. Напротив, я полагал, что когда-нибудь таких
возможностей больше не останется.

— И когда же все изменилось?

— Рынки начали становиться труднее в 1980-х годах.
Высокая инфляция 1970-х привела к сильному движе­
нию цен и активному участию публики в работе рынков.
Тенденция к снижению инфляции в 80-е годы означала,
что крупных движений будет меньше, и что движения
цен будут иметь тенденцию становиться более беспоря­
дочными. Кроме того, все чаще и чаще цена начинала
двигаться вниз, что приводило к снижению активности
публики, потому что публика всегда любит длинные
позиции. Поэтому в результате на рынке оказывалось
все больше и больше профессионалов, торгующих друг
против друга.

— А как обстоят дела сегодня (в 1991 году — прим.
пер.), когда доля профессионалов в общей торговой ак­
тивности стала еще больше, а темпы инфляции оста­
ются низкими? Стала ли торговля еще более трудной?

— Торговля не только стала гораздо более трудной,
но она также изменилась. В 1970-е годы движения це­
ны были настолько большими, что все, что вам требо­
валось сделать, это успеть открыть позицию. Выбор

РЭНДИ МАККЕЙ. ТРЕЙДЕР-ВЕТЕРАН_____________________________________________ Ш

времени не имел такого критического значения. Теперь уже недостаточно исходить из того, что, коль скоро вы торгуете в направлении тренда, вы сделаете деньги. Ко­нечно, вам по-прежнему нужно следовать тренду, по­тому что это увеличивает шансы в вашу пользу. Но вы также должны уделять гораздо больше внимания тому, когда вы выходите на рынок и когда уходите с него. Я бы сказал так: в 1970-е годы на прогноз приходилось 90%, а на исполнение — 10%, а сегодня на долю про­гноза приходится только 25%, а на правильное испол­нение — 75% успеха.

— Вы дали хороший пример прогноза в сделке по
британскому фунту, о которой рассказали ранее. Но
не могли бы вы обобщить ваш подход к предсказанию
цен?

— Я слежу за поведением рынка, используя в качес­
тве точки отсчета фундаментальные факторы. Я не ис­
пользую эти фундаментальные факторы в общеприня­
том смысле. То есть я не думаю: «Предложение слишком
велико, и рынок пойдет вниз». Я скорее смотрю на то,
как рынок реагирует на эту фундаментальную инфор­
мацию.

— Приведите мне конкретный пример.

— На протяжении последнего года или, может, двух
лет мы переживали жестокую рецессию — вероятно,
худшую, чем признает правительство, — худший упа­
док рынка недвижимости со времен Великой депрессии,
а также войну. Кроме того, рынок должен был быть осо­
бенно уязвимым после девятилетнего роста. Но эти от­
рицательные факторы не смогли привести к значитель­
ному падению рынка, и мы по-прежнему торгуемся чуть
ниже исторических максимумов. Тот факт, что фондо­
вый рынок оказался значительно сильнее, чем должен
был быть, говорит мне, что, по всей вероятности, он
пойдет вверх.

124___________________________________ ФЬЮЧЕРСЫ — ТАКОЙ РАЗНООБРАЗНЫЙ РЫНОК

— Не могли бы вы привести мне другой пример?

— Накануне начала воздушной войны США против
Ирака золото торговалось вблизи критически важного
уровня 400 долларов. В ту ночь, когда наши самолеты
начали атаковать, золото на дальневосточных рынках
повысилось с 397 долларов до 410, а вечером закрылось
на уровне примерно 390 долларов. Таким образом, золо­
то пробилось через критический уровень 400 долларов,
начав рост, которого все ожидали, но завершило вечер
значительно ниже, несмотря на тот факт, что Соединен­
ные Штаты только что вступили в войну. На следующее
утро рынок открылся со значительным понижением и в
последующие месяцы продолжил движение вниз.

— Есть еще какие-нибудь примеры?

— В течение прошлого лета цены на сою торговались
на относительно низких уровнях, чуть ниже 6 долларов.
В ближайшей перспективе мы ожидали засуху в разгар
приближавшегося сезона роста, и, кроме того, происхо­
дило значительное улучшение отношений с Советским
Союзом, что увеличивало шансы на рост продаж зерно­
вых в эту страну. Продажи на экспорт и угроза засухи
всегда были двумя главными факторами повышения
цен. Здесь же у нас в одно и то же время имели место оба
этих фактора, а цены оставались на относительно низ­
ких уровнях. Соя не только не смогла достичь чего-то
большего, чем краткосрочный умеренный рост, но цены
даже немного опустились. В этом контексте недавнее па­
дение цены до уровня 5,3 доллара было почти неизбеж­
ным. Если цены не могли продолжить свое повышение
в условиях ожидания больших экспортных поставок в
Советский Союз и угрозы засухи, то что могло заставить
рынок расти?

— Помимо сделки по британскому фунту, о которой
мы поговорили ранее, какие еще сделки выделяются в
вашей 20-летней карьере особенно?

РЭНДИ МАККЕЙ. ТРЕЙДЕР-ВЕТЕРАН_____________________________________________ 125

—Одной из моих любимых сделок была короткая про­дажа канадского доллара с уровня примерно 85 центов до менее 70 центов в начале 1980-х годов. До последнего вре­мени канадское правительство не проводило агрессивных интервенций в поддержку своей валюты. В очевидные моменты (например, 120 по отношению к доллару США, 130, 140) оно, конечно, в течение нескольких дней прово­дило интервенции, а затем отпускало канадский доллар в свободное плавание. Это было очень легкое движение. Я держал от 1000 до 1500 контрактов на протяжении почти всего этого снижения, продолжавшегося пять лет.

— Послужил ли тот факт, что правительство про­
водило интервенции с целью поддержки канадского
доллара, подкреплением этой сделки? Иными словами,
не пытаетесь ли вы торговать в направлении, противо­
положном интервенциям центральных банков?

— Безусловно. Конечно, нужно проявлять осторож­
ность в ситуациях, где интервенция может быть очень
сильной. Но, как я говорил, в то время интервенции в
поддержку канадского доллара не были сильными. Эта
государственная политика, однако, в процессе движения
цены, о котором я рассказываю, изменилась.

В конце концов канадский доллар опустился до 67 цен­тов. Затем однажды он открылся сразу на 120 пунктов вы­ше. На следующий день он открылся еще на 120 пунктов выше. Мои прибыли в каждый из этих дней уменьшались более чем на 1 млн долларов, что несколько пробудило меня от спячки. На третий день Reuters опубликовало со­общение, в котором цитировало премьер-министра Мал-руни, и там было сказано примерно следующее: «Мы не позволим чикагским спекулянтам определять стоимость нашей валюты. Наша валюта солидная, и мы не позволим ей обесцениться из-за кучки шулеров». Вот так.