Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Толпа — бесструктурное скопление людей, лишенных ясно осоз­наваемой общности целей, но взаимно связанных сходством эмоцио­нального состояния и общим объектом внимания.

Термин «толпа» вошел в социальную психологию в период мощного революционного подъема масс в конце XIX—начале XX в. (Тогда главным образом слабо организованные выступления трудящихся против эксплуататоров.)

При объединении малых групп, состоящих из индивидов, которые негодуют по определенному поводу, в достаточно большую группу, резко возрастает вероятность проявления стихийного поведения. Последнее может быть направлено на выражение испытываемых людьми чувств, оценок и мнений либо на изменение ситуации через действие. Очень часто субъектом такого стихийного поведения оказывается толпа.

Толпой как субъектом массовых форм внеколлективного поведения часто становится публика, под которой понимается большая группа людей, возникающая на основе общих интересов, часто без какой-либо организации, но обязательно при ситуации, которая затрагивает общие интересы и допускает рациональное обсуждение;

Основные механизмы формирования толпы и развития ее специфи­ческих качеств — циркулярная реакция (нарастающее взаимонаправ­ленное эмоциональное заражение), а также слухи. Основные этапы формирования толпы:

Состав толпы: Ядро толпы, или зачинщики, — субъекты, задача которых сформировать толпу и использовать ее разрушительную энергию в поставленных целях. Участники толпы — субъекты, примкнувшие к ней вследствие идентификации своих ценностных ориентации с направлением действий толпы. Они не зачинщики, но оказываются в сфере влияния

Психологические особеннос­ти толпы проявляются в различных сферах: когнитивной, эмоционально-волевой, темпераментальной, моральной.

В когнитивной сфере Изолированный индивид обладает способностью подавлять бес­сознательные рефлексы, в то время как толпа этой способности не имеет.

Особенности воображения. У толпы сильно развита способность к воображению. Толпа очень восприимчива к впечатлениям. Образы, поражающие воображение толпы, всегда бывают простыми и ясными. Вызванные в уме толпы кем-либо образы, представление о каком-нибудь событии или случае по своей живости почти равны реальным образам. Не факты сами по себе поражают воображение толпы, а то, как они предъявляются ей. Важный эффект толпы — коллективные галлюцина­ции. В воображении людей, собравшихся в толпе, события претерпе­вают искажения.

Особенности мышления. Толпа мыслит образами, и вызванный в ее воображении образ, в свою очередь, вызывает другие, не имеющие никакой логической связи с первым. Толпа не отделяет субъективное от объективного. Она считает реальными образы, вызванные в ее уме и зачастую имеющие лишь очень отдаленную связь с наблюдаемым ею фактом. Толпа, способная мыслить только образами, восприимчива только к образам.

Толпа не рассуждает и не обдумывает. Она принимает или от­брасывает идеи целиком. Она не переносит ни споров, ни противоре­чий. Рассуждения толпы основываются на ассоциациях, но они связа­ны между собою лишь кажущейся аналогией и последовательность ю. Толпа способна воспринимать лишь те идеи, которые упрощены до предела. Суждения толпы всегда навязаны ей и никогда не бывают результатом всестороннего обсуждения. Толпа никогда не стремится к правде. Она отворачивается от очевидности, которая не нравится ей, и предпочитает поклоняться заблуждениям и иллюзиям, если только они прельщают ее. Для толпы, не способной ни к размышлению, ни к рассуждению, не существует ничего невероятного, однако невероятное-то и поражает всего сильнее.В толпе нет предумышленност и. Она может последовательно пе­режить и пройти всю гамму противоречивых чувствований, но всегда будет находиться под влиянием возбуждений минуты. Ассоциация разнородных идей, имеющих лишь кажущееся отношение друг к другу, и немедленное обобщение частных случаев — вот характерные черты рассуждении толпы.

Особенности мышления толпы: Категоричност ь. Не испытывая никаких сомнений относительно того, что есть истина и что есть заблуждение, толпа выражает такую же авторитетность в своих суждениях, как и нетерпимость. Консерватизм. Будучи в основе своей чрезвычайно консерватив­на, толпа питает глубокое отвращение ко всем новшествам и испыты­вает безграничное благоговение перед традициями. Внушаемость. Фрейд выдвинул весьма продуктивную идею для описания феномена толпы. Он рассматривал толпу как человеческую массу, находящуюся под гипнозом. Самое опасное и самое существен­ное в психологии толпы — это ее восприимчивость к внушению. Как бы ни была нейтральна толпа, она все-таки находится в состоя­нии выжидательного внимания, которое облегчает всякое внушение. Заражаемость. Псих-е заражение способствует образо­ванию в толпе особых свойств и определяет их направление. Человек склонен к подражанию. Мнения и верования распространяются в толпе путем заражения.

Для эмоционально-волевой сферы толпы характерны: Эмоциональность. В толпе имеет место такое социально-психо­логическое явление, как эмоциональный резонанс. Люди, участвующие в эксцессе, не просто соседствуют друг с другом. Они заражают окружающих и сами заражаются от них. Участники толпы при обмене эмоциональными зарядами постепенно накаляют общее настроение до такой степени, что происходит эмоциональный взрыв, с трудом контролируемый сознанием. Высокая чувственность. Чувства и идеи отдельных лиц, образующих целое, именуемое толпой, принимают одно и то же направление. Рождается коллективная душа, имеющая, правда, временный характер. Различные импульсы, которым повинуется толпа, всегда настолько сильны, что никакой личный интерес, даже чувство самосохранения, не в состоянии их подавить. В толпе преувеличение чувства обусловливается тем, что само это чувство, распространяясь очень быстро посредством внушения и заражения, вызывает всеобщее одобрение, которое и содействует в значительной мере возрастанию его силы. Сила чувств толпы еще более увеличивается из-за отсутствия от­ветственности. Уверенность в безнаказанности (тем более сильная, чем многочисленнее толпа) и сознание значительного (хотя и времен­ного) могущества дают возможность скопищам людей проявлять такие чувства и совершать такие действия, которые просто немыслимы и невозможны для отдельного человека. Односторонность и преувеличение чувств толпы ведут к тому, что она не ведает ни сомнений, ни колебаний. Экстремизм. Поддаваться инстинктам разрушения опасно для изолированного индивида, но находясь в безответственной толпе, где ему обеспечена безнаказанность, он может свободно следовать веле­нию своих инстинктов. В толпе малейшее пререкание или прекословие со стороны какого-либо оратора немедленно вызывает яростные крики и бурные ругательства. Нормальное состояние толпы, наткнувшейся на препятствие, — это ярость. Толпа никогда не дорожит своей жизнью во время возмущения. Особенность толпы состоит и в специфике социально-психологи­ческих явлений, определяющих единообразие поведения ее участников. Толпа создается главным образом на базе противопоставления данной общности объекту недовольства. В толпе противопоставление «мы» и «они» достигает социально значимой, нередко весьма опасной величины. Мотивация. Личный интерес очень редко бывает могущественным двигателем в толпе, в то время как у отдельного человека он стоит на первом месте. Хотя все желания толпы бывают очень страстными, они все же продолжаются не долго, и толпа так же мало способна проявить настойчивую волю, как и рассудительность. Безответственность. Она порождает нередко невероятную жесто­кость агрессивной толпы, подстрекаемой демагогами и провокатора­ми. Безответственность позволяет толпе топтать слабых и преклоняться перед сильными.

В темпераментальной сфер е: Физическая активность. Стремление немедленно превратить в действия внушенные идеи — характерный признак толпы. Диффузность. Возбудители, которые действуют на повинующуюся им толпу, весьма разнообразны — этим объясняется ее чрезвычайная изменчивость. Мнение толпы непостоянно.Отсутствие ясных целей, отсутствие или диффузность структуры порождают наиболее важное свойство толпы — ее легкую превращае-моеть из одного вида (или подвида) в другой. Такие превращения часто происходят спонтанно. Знание их типичных закономерностей и механизмов позволяет умышленно манипулировать поведением толпы в авантюристических целях либо в целях сознательного предотвраще­ния ее особо опасных действий.

В моральной сфере Моральность. Толпа может иногда демонстрировать очень высо­кую нравственность, очень возвышенные проявления: самоотверженность, преданность, бескорыстие, самопожертвование, чувство спра­ведливости и др. Религиозность. Все убеждения толпы имеют черты слепого под­чинения, свирепой нетерпимости, потребности в самой неистовой пропаганде, что присуще религиозному чувству, не допускающему оспаривания. Верования толпы всегда имеют религиозную форму.

24.ПСИХОЛОГИЯ МАСС. ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ ПСИХОЛОГИИ МАСС. МАССА, ПУБЛИКА, ТОЛПА. Сама выписывала.

Индивид находится в массе в таких условиях, которые позволяют ему отбросить вытеснение своих бессознательных влечений. Мнимо новые качества, обнаруживаемые индивидом, суть проявления этого бессознательного, в котором содержится все зло человеческой души; нам нетрудно понять исчезновение совести или чувства ответственности при этих условиях. Мы уже давно утверждали, что ядром так называемой совести является «социальный страх».

В массе стираются, по мнению Лебона, индивидуальные достижения людей, и благодаря этому исчезает их оригинальность. Расовое бессознательное выступает на первый план, гетерогенное утопает в гомогенном. Мы скажем: психическая надстройка, развивавшаяся столь различно у различных индивидов, рушится, и при этом обнаруживается однородный у всех бессознательный фундамент.

«Итак, исчезновение сознательной личности, преобладание личности бессознательной, одинаковое направление чувств и идей, определяемое внушением, и стремление превратить немедленно в действие внушенные идеи – вот главные черты, характеризующие индивида в толпе. Он уже перестает быть сам собою и становится автоматом, у которого своей воли не существует».

Масса импульсивна, изменчива, раздражительна. Ею руководит почти исключительно бессознательная сфера. Импульсы, которым повинуется масса, могут быть, смотря по обстоятельствам, благородными или жестокими, героическими или трусливыми, но во всяком случае они настолько повелительны, что они побеждают личное и даже инстинкт самосохранения. Масса ничего не делает преднамеренно. Если масса даже страстно чего-нибудь хочет, то все-таки это продолжается недолго, она неспособна к длительному хотенью. Она не выносит никакой отсрочки между своим желанием и осуществлением его.

Масса чрезвычайно легко поддается внушению, она легковерна, она лишена критики, невероятное для нее не существует. Она мыслит картинами, которые вызывают одна другую так, как они появляются у индивида в состоянии свободного фантазирования. Они не могут быть измерены никакой разумной инстанцией по аналогии с действительностью. Чувства массы всегда очень просты и чрезмерны. Итак, масса не знает ни сомнений, ни колебаний.

Тот, кто хочет влиять на массу, не нуждается ни в какой логической оценке своих аргументов; он должен рисовать самые яркие картины, преувеличивать и повторять все одно и то же.

Так как масса не сомневается в истинности или ложности своих аргументов и имеет при этом сознание своей силы, то она столь же нетерпима, как и доверчива к авторитету. Она уважает силу и мало поддается воздействию доброты, означающей для нее лишь своего рода слабость. Она требует от своих героев силы, и даже насилия. Она хочет, чтобы ею владели, чтобы ее подавляли.

Все жестокие, грубые, разрушительные инстинкты, дремлющие в человеке как пережиток первобытных времен, пробуждаются для свободного удовлетворения влечений.

Но массы способны под влиянием внушения и на поступки высшего порядка: отречение, преданность идеалу, бескорыстие. В то время как у индивида личная выгода является очень сильной, почти единственной двигательной пружиной, у масс она очень редко выступает на первый план. Можно говорить об облагораживающем действии массы на индивида.

В то время как интеллектуальная деятельность массы всегда далеко отстает от интеллектуальной деятельности индивида, ее поведение в этическом отношении может: либо значительно превосходить поведение индивида, либо далеко отставать от него.

И наконец: массы никогда не знали жажды истины. Они требуют иллюзий, от которых они не могут отказаться. Ирреальное всегда имеет у них преимущество перед реальным.

Масса подвержена поистине магической силе слова

Для того, чтобы из случайно собравшихся участников человеческой толпы образовалось нечто вроде массы в психологическом смысле, необходимым условием является некоторая общность индивидов друг с другом: общий интерес к объекту, однородное чувство в определенной ситуации и (я сказал бы, вследствие этого) известная степень способности оказывать влияние друг на друга

В массе более низкий интеллект снижает до своего уровня более высокий.

Автор Dougall насчитывает пять таких «principal conditions» для поднятия душевной жизни массы на более высокий уровень.

Первым основным условием является определенная степень постоянства в составе массы. Второе условие: у индивида, входящего в массу, образуется определенное представление о природе, функции, деятельности и требованиях массы, и результатом этого может таким образом явиться чувство отношения к массе в целом.

Третье условие: масса приходит в связь с другими, ей подобными массами, но отличающимися все-таки от нее во многих пунктах, так что она как бы соперничает с ними.

Четвертое условие: масса имеет традиции, обычаи и установления, которые в особенности распространяются на отношения ее соучастников друг к другу.

Пятое условие: в массе существует расчленение, выражающееся в расчленении и дифференцировке работы, выпадающей на долю индивида.

При соблюдении этих условий упраздняются, по мнению Мс Dougall'а психические дефекты масс.

У Лебона все необычное в социальных явлениях сводится к двум факторам: к взаимному внушению индивидов и к престижу вождей

Итак, мы попытаемся предположить, что любовные отношения (эмоциональные привязанности) составляют сущность массовой души. То, что соответствует любовным отношениям, скрыто за ширмой внушения. Два соображения подкрепляют наше предположение: во-первых, масса объединена, очевидно, какой-то силой. Но какой силе можно приписать это действие, кроме эроса, объединяющего все в мире? Во-вторых, получается такое впечатление, что индивид, отказываясь от своей оригинальности в массе и поддаваясь внушению со стороны других людей, делает это, потому, что у него существует потребность скорее находиться в согласии с ними, чем быть в противоречии с ними, следовательно, он делает это, быть может, «им в угоду»

Деление на массы без вождей и массы, имеющие вождей. Церковь и войско суть искусственные массы; чтобы сохранить их от распада и предупредить изменения в их структуре, применяется определенное внешнее насилие.Есть ложное убеждение (иллюзия), что глава – в католической церкви Христос, в армии – главнокомандующий – любит одинаково всех индивидов, входящих в массу.

Заметим, что в обеих этих искусственных массах каждый индивид привязан либидинозно, с одной стороны, к вождю (Христос, полководец), а с другой стороны – к остальным индивидам, входящим в массу.

Указание на то, что сущность массы заключается в либидинозных привязанностях, имеющихся в ней, мы находим и в феномене паники, который может быть лучше всего изучен на военных массах. Паника возникает в том случае, если масса разлагается.

Ее основная характерная черта заключается в том, что участники массы перестают внимать приказанию начальника, и что каждый человек заботится о себе, не обращая внимания на других. Взаимные привязанности перестали существовать, и возник огромный бессмысленный страх.

Необходимо исходить из того положения, что простое сборище людей не есть еще масса до тех пор, пока в ней не создадутся эти привязанности(либидонозные), но нужно признать, что в любом человеческом сборище очень легко возникает тенденция к созданию психологической массы.

До тех пор, пока масса существует, индивиды ведут себя в ее пределах так, как если бы они были одинаковы, они мирятся с оригинальностью другой личности, приравнивают себя к ней и не испытывают никакой неприязненности. Такое ограничение нарцисизма может быть порождено, согласно нашим теоретическим взглядом, только одним моментом: либидинозной привязанностью к другим лицам.

Итак, если в массе наступают ограничения нарцисического себялюбия, не существующие вне массы, то это является неопровержимым доказательством того, что сущность массы заключается в новообразованных привязанностях участников массы друг к другу.

Существуют еще другие механизмы эмоциональной привязанности, так называемые идентификации. Идентификация известна в психоанализе как самое раннее проявление эмоциональной привязанности к другому человеку.

Можно сказать, что невроз, подобно влюбленности, действует на массу разрушающе.. Поэтому можно видеть, что там, где есть сильный стимул к образованию массы, там невроз отступает на задний план и может, по крайней мере, на некоторое время совсем исчезнуть. Были сделаны даже имеющие основание попытки применить эту несовместимость невроза и массы как терапевтическое средство.

25.ОСОБЕННОСТИ ПОВЕДЕНИЯ ОТДЕЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА В ТОЛПЕ. ВОЖДИ. ПОДСТРЕКАТЕЛИ. (ПО Фрейду)

То, что Лебон говорит о вождях массы, менее исчерпывающе, и в нем нельзя уловить определенной закономерности. Он полагает, что как только живые существа соберутся в некотором количестве, – независимо от того, будет ли это стадо животных или толпа людей, – они инстинктивно подчиняются авторитету вождя. Масса – это послушное стадо, не могущее жить без властелина. В ней настолько сильна жажда повиновения, что она инстинктивно покоряется тому, кто объявляет себя ее властелином. Если в массе имеется потребность в вожде, то он должен все-таки обладать соответствующими личными качествами. Он должен сам горячо верить (в идею), чтобыбудить веру в массе; он должен обладать сильной импонирующей волей, передающейся от него безвольной массе. Затем Лебон обсуждает различные виды вождей и приемы, с помощью которых они влияют на массы. В общем он считает, что вожди оказывают свое влияние благодаря идеям, к которым они сами относятся фанатически. Этим идеям, равно как и вождям, он приписывает сверх того таинственную непреодолимую силу, которую он называет «престижем» (обаянием).

Престиж – это род господства над нами индивида, идеи или вещи. Это господство парализует все критические способности индивида и наполняет его душу почтением и удивлением. Оно может вызвать чувство, подобное гипнотическому ослеплению.

Он различает приобретенный или искусственный и личный престиж. Первый доставляется именем, богатством, репутацией; престиж (обаяние) мнений,литературных и художественных произведений создается путем традиций. Так как вовсех случаях он имеет корни в прошлом, то он дает мало материала для понимания этого загадочного влияния. Личным престижем обладают немногие лица, которые благодаря ему становятся вождями; все подчиняется им как будто под влиянием магнетического очарования. Однако всякий престиж зависит также и от успеха и может исчезнуть под влиянием неудачи.

С исчезновением привязанности к вождю, как правило, исчезают и взаимные привязанности индивидов, составляющих массу. Масса разлетается прахом.

Мы догадываемся, что взаимная привязанность индивидов, составляющих массу, является по своей природе такой идентификацией в силу важной аффективной общности, и мы можем предположить, что эта общность заключается в привязанности к вождю.

Социальная справедливость должна обозначать, что человек сам отказывается от многого для того, чтобы другие тоже должны были отказаться от этого, или, что то же самое, не могли требовать этого. Это требование равенства является корнем социальной совести и чувства долга. масса требует строгого соблюдения равенства. Все участники массы должны быть равны между собою, но все они хотят, чтоб над ними властвовал вождь. человек – не стадное животное; он является скорее животным орды, участником орды, предводительствуемой вождем.

. Еще теперь участники массы нуждаются в иллюзии, что все они в одинаковой мере любимы вождем, но сам вождь не должен любить никого, он должен принадлежать к породе властвующих, быть абсолютно нарцисичным, но самоуверенным и самостоятельным.

чрезвычайно облегчается выбор вождя. Часто он должен обладать лишь типичными свойствами этих индивидов в очень резком и чистом виде, он должен производить впечатление большой силы и либидинозной свободы; ему навстречу приходит потребность в сильном начальнике; она наделяет его сверхсилой, на которую он раньше, может быть, не претендовал бы.

Человека в толпе характеризуют следующие черты: Анонимность. человек перестает отвечать за собственные поступки. Это создает ложное ощущение независимости от организационных связей, которыми человек, где бы он ни находился, включен в трудовой коллектив, семью и другие социальные общности. Инстинктивность. В толпе индивид отдает себя во власть таким инстинктам, которым никогда, будучи в иных ситуациях, не дает волю. Этому способствует анонимность и безответственность индивида в толпе. У него уменьшается способность к рациональной переработке воспринимаемой информации. Способность к наблюдению и критике, существующая у изолированных индивидов, полностью исчезает в толпе. Бессознательность. В толпе исчезает, растворяется сознательная личность. Преобладание личности бессознательной, одинаковое направление чувств и идей, определяемое внушением, и стремление превратить немедленно в действие внушенные идеи характерно для индивида в толпе. Состояние единения (ассоциации ). В толпе индивид чувствует силу человеческой ассоциации, которая влияет на него своим присутствием. Воздействие этой силы выражается либо в поддержке и усилении, либо в сдерживании и подавлении индивидуального поведения человека. Г.Лебон отмечает самый поразительный факт, наблюдающийся в толпе: каковы бы ни были индивиды, составляющие ее, их образ жизни, занятия, характеры, ум, одного их превращения в толпу достаточно для того, чтобы у них образовался род коллективной души, заставляющей их чувствовать, думать и действовать совершенно иначе, чем чувствовал, думал и действовал каждый из них в отдельности. Существуют такие идеи и чувства, которые возникают и превращаются в действия лишь у индивидов, составляющих толпу. Одухотворенная толпа представляет временный организм, слившийся из разнородных элементов, на одно мгновение соединившихся вместе. Состояние гипнотического транса. Индивид, пробыв некоторое время среди действующей толпы, впадает в такое состояние, которое напоминает состояние загипнотизированного субъекта. Он уже не осознает своих поступков. У него, как у загипнотизированного, одни способности исчезают, другие же доходят до крайней степени напряжения. Под влиянием внушения, приобретаемого в толпе, индивид совершает действия с неудержимой стремительностью, которая к тому же возрастает, поскольку влияние внушения, одина­кового для всех, увеличивается силой взаимности. Ощущение неодолимой силы. Индивид в толпе приобретает созна­ние неодолимой силы, благодаря одной только численности. Это сознание позволяет ему поддаться скрытым инстинктам: в толпе он не склонен обуздывать эти инстинкты именно потому, что толпа анонимна и ни за что не отвечает. Чувство ответственности, сдерживающее обычно отдельных индивидов, совершенно исчезает в толпе — здесь понятия о невозможности не существует. Заражаемость. В толпе всякое чувство, всякое действие заразительно до такой степени, что индивид очень легко приносит в жертву свои личные интересы интересу толпы. Подобное поведение противоречит самой человеческой природе, и потому человек оказывается способен на него лишь тогда, когда он составляет частицу толпы. Аморфность. В толпе полностью стираются индивидуальные черты людей, исчезает их оригинальность и личностная неповторимость. Утрачивается психическая надстройка каждой личности и вскрывается и выходит на поверхность аморфная однородность. Поведение индивида в толпе обусловливается одинаковыми установками, побуждениями и взаимной стимуляцией.Не замечая оттенков, индивид в толпе воспринимает все впечатления в целом и не знает никаких переходов.

Безответственность. В толпе у человека полностью утрачивается чувство ответственности, практически всегда являющееся сдержи­вающим началом для индивида. Социальная деградация. Становясь частицей толпы, человек как бы опускается на несколько ступеней ниже в своем развитии. В изолированном положении — в обычной жизни, он, скорее всего, был культурным человеком, в толпе же — это варвар, т.е. существо инстинктивное. В толпе у индивида обнаруживается склонность к произволу, буйству, свирепости, но также и к энтузиазму и героизму. Человек в толпе претерпевает и снижение интеллектуальной деятельности.

Для человека толпы также характерна повышенная эмоциональност ь восприятия всего, что он видит и слышит вокруг себя.Исчезновение сознательной личности, преобладание личности бессознательной, одинаковое направление чувств и идей, определяемое внушением, и стремление превратить в действия внушаемые идеи – вот главные черты, по мнению Г.Лебона, характеризующие индивида в толпе. Он уже перестает быть самим собой и становится автоматом, у которого своей воли не существует.

Вожди в толпе и механизмы управления толпой Часто поведение толпы определяется наличием или отсутствием в ней лидера. Лидер в толпе может объявиться в результате стихийного выбора, а нередко — и в порядке самоназначения. Самозваный лидер обычно подлаживается под настроения и чувства людей толпы и сравнительно легко может побудить участников ее к поведению опре­деленного типа.

Любое скопление индивидов инстинктивно подчиняется власти вождя. Герой, которому поклоняется толпа, поистине для нее — бог. В душе толпы преобладает не стремление к свободе, а потребность подчинения. Толпа так жаждет повиноваться, что инстинктивно поко­ряется тому, кто объявляет себя ее властелином.

Люди в толпе теряют свою волю и инстинктивно обращаются к тому, кто ее сохранил. Всегда готовая восстать против слабой власти, толпа раболепствует и преклоняется перед властью сильной. Предоставленная самой себе, толпа скоро утомляется своими соб­ственными беспорядками и инстинктивно стремится к рабству.

Толпа столь же нетерпима, сколь и доверчива в отношении авторитета. Она уважает силу и мало поддается воздействию доброты, означающей для нее лишь своего рода слабость. Она требует от героя силы и даже насилия, хочет, чтобы ею владели, ее подавляли. Она жаждет бояться своего властелина. Власть вожаков очень деспотична, но именно этот деспотизм и заставляет толпу подчиняться.

В толпе людей вождь часто бывает только вожаком, но, тем не менее, роль его значительна. Его воля - это ядро, вокруг которого кристаллизуются и объединяются мнения. Роль вожаков состоит главным образом в том, чтобы создать веру, все равно какую, т.к. сила веры всегда была самой могущественной из всех сил, к-ми обладало человечество (вера может сдвинуть горы).

Именно этим объясняется их большое влияние на толпу. Обычно, вожак вначале сам был в числе тех, кого ведут; он также был загипнотизирован идеей, апостолом к-й стал впоследствии. Эта идея до такой степени завладела им, что все вокруг исчезло для него, и всякое противное мнение уже казалось заблуждением и предрассудком.

Чаще всего вожаками бывают психически неуравновешенные люди, полупомешанные, находящиеся на грани безумия. Как бы ни была нелепа идея, которую они объявляют и защищают, и цель, к которой они стремятся, их убеждения нельзя поколебать никакими доводами рассудка. Презрение и преследование не производит на них впечатления; личный интерес. Семья приносятся в жертву; инстинкт самосохранения исчезает; напряженность их веры придает их словам огромную силу внушения. Есть и еще одно качество, которым обыкновенно отличаются вожаки толпы: они не принадлежат к числу мыслителей — это люди действия.

Класс вожаков подразделяется на две категории:

1..люди энергичные, с сильной, но появляющейся у них лишь на короткое время волей (смелы, буйны, храбры; особенно пригодны для внезапных дерзких предприятий – Гарибальди. Такие вожаки могут выполнять свою функцию лишь при условии, чтобы ими руководили и возбуждали и находился человек или идея, указывающие им их поведение.);

2. люди, обладающие сильной, упорной и в то же время стойкой волей (встречаются гораздо реже) – Х.Колумб, Магомет, Лессепс (прорыл Суэцкий канал).

Способы воздействия вожаков:

· утверждение; Простое, краткое утверждение, не подкрепляемое никакими рассуждениями и никакими доказательствами, служит одним из самых верных средств, чтобы заставить какую-нибудь идею проникнуть в душу толпы.

· повторение; Утверждение тогда лишь воздействует на толпу, когда оно многократно повторяется в одних и тех же выражениях: в таком случае идея внедряется в умы так прочно, что в конце концов воспринимается как доказанная истина, а затем и врезается в самые глубокие области бессознательного. Этот прием также вполне успешно применяется лидерами или вожаками толпы.

Зараза; Мнения, верования, чувства распространяются в толпе именно путем заразы. Ее действие так сильно и могущественно, что перед этим отступает всякий личный интерес.

Обаяние — вид господства какой-нибудь идеи или личности над умом индивида. Это господство парализует все критические способности индивида и наполняет его душу удивлением и почтением. Оно может складываться из противоположных чувств, например, восхищения и страха, и быть двух видов: приобретенное и личное. Приобретенное обаяние – то, которое достается именем, богатством, репутацией. Оно гораздо более распространено. Личное обаяние носит более индивидуальный характер и может совершенно не зависеть ни от титула, ни от власти, а может существовать и одновременно с ними. Оно основывается на личном превосходстве, на военной славе, на религиозном страхе, но не только на этом. В природе обаяния участвует множество различных факторов, но одним из самых главных всегда был и остается успех.

Управление толпой имеет двойственную природу, ибо толпа практически всегда — объект управления двух сил: с одной стороны, ею руководят лидеры, вожаки; с другой —толпой занимаются силы охраны общественного порядка, властные административные структуры. Возможности управления толпой существенно различаются в за­висимости отт ого, кто стремится быть в ней лидером — демагог или интеллигент. Как говорят на Востоке, тот, кто хочет управлять толпой, пытается оседлать тигра. Тем не менее, управлять личностями много сложней, чем толпой.

Теоретический анализ механизмов формирования толпы может в некоторой степени помочь и административным органам контролировать ее поведение. Перед ними стоит задача двоякого рода:1) пробудить осознание индивидами толпы своих действий, возв­ратить им утраченное чувства самоконтроля и ответственности за свое поведение; 2) предотвратить образование толпы или расформировать уже об­разовавшуюся толпу.

Эффективными средствами могут считаться следующие:

· переориентирование внимания индивидов, составляющих тол пу. Как только внимание людей в толпе оказывается распределенным между несколькими объектами, сразу же образуются отдельные группы, и толпа, только что объединенная «образом врага» или готовностью к совместным действиям, тут же распадается. Подавленные влиянием толпы черты личностной структуры индивидов оживают — каждый человек в отдельности начинает регулировать свое поведение. Толпа перестает быть активной, функционирующей и постепенно рассеивается;

· объявление по громкоговорителю о том, что скрытыми камера­ми осуществляется видеосъемка участников толпы;

· обращение к участникам толпы с названием конкретных фами­лий, имен, отчеств, наиболее распространенных в данной местности;

· применение мер по захвату и изоляции лидеров толпы. Если из-за какой-нибудь случайности вожак исчезает и не замещается немедленно другим, толпа снова становится простым сборищем без всякой связи и устойчивости. В этом случае легче проводить мероприятия по рассеиванию толпы.

Вообще-то с толпой очень сложно говорить голосом разума. Она воспринимает лишь приказ и обещания.

Фрейдов­ская версия психологии толп – вскрыть реальное существо связи, объединяющей вождя с толпой. Фрейд, с одной стороны, раскрывает антисоциальные тенденции людей, препятствующие объединению (например, нарцис­сизм -–там, где любовь останавливается на себе – нарциссическое либидо, находится место для ненависти к другому и немедленное удовлетворение желаний и инстинктов – либидо эротическое, к-е находится в постоянных поисках другого), а, с другой стороны, выявляет роль сексуальности, собирающей людей в толпу, в которой "как в ссоре влюб­ленных, все кончается объятием". Если просыпается желание соединится, то побеждает эротическая либидо. Либидо образует суть души толпы. Это сила, поддерживающая единство толпы и укрепляющая ее сплоченность. Он детально исследует сложнейшие соотношения между тол­пой (массами) и вождем (первоначально отцом) в плане взаимосвязи исторического прошлого и настоящего. Огромные массы собираются вместе, чтобы им рукоплескать, теряют рассудок, слушая их, стремяться быть на них похожими, убивают или дают себя убить ради них. По Фрейду, отдаленные эпохи (прежде всего наше детство) несут нам свое живое и таинственное очарование.

Более конкретно суть психологии масс раскрывается Фрейдом следующим образом. Первобытные люди жили ордой, во главе которой стоял всемогущий отец, подчини­вший себе своих сыновей и женщин и подавлявший вся­кую попытку удовлетворения эротических желаний у всех, кроме самого себя. Вместе с тем дети любили своего отца, поскольку он представлял собой силу, могущество и для каждого воплощал идеал. Тем не менее у сыновей росли сопротивление и ненависть к отцу, поощряемые их уни­женными матерями. В результате сыновья убили отца и съели, скрепив его кровью свой союз, свое братство теперь уже свободных и равных индивидов. Отныне сексуальное обладание, бывшее раньше яблоком раздора, трансформи­руется в своеобразный союз мужчин и женщин (запрещение инцеста, идентификация с коллективом и т.д.). Инстинкт и жестокость заменяются отношениями ценности и права, простейшими законами, которые каж­дому предоставляют определенную часть суверенитета. Тем самым закон начинает действовать лишь в отсутствие отца (вождя).

Однако убитый отец — ненавидимый и одновременно любимый деспот — не исчезает, по мнению Фрейда, из па­мяти своих убийц и тревожит их сознание, как бы стре­мясь вернуться в толпу. Каждый из сыновей имеет лишь часть отцовской власти, которая из индивидуальной прев­ратилась в "коллективное руководство".

Постепенно забывается тирания отца и вспоминаются лишь хорошие стороны прежней жизни. Ностальгия детст­ва и чувство вины формируют новые психические "силы": дети и женщины начинают любить образ и память того, кого ненавидели, когда он был живым. Его даже обожест­вляют, и он становится голосом совести, не отделимым от чувства вины. Но общество не переносит отсутствия отца. После его свержения каждый из сыновей стремится его заменить, хотя и сожалеет о совершенном убийстве. Меж­ду ними начинается борьба за власть. Затем один из них становится узурпатором, присваивая себе власть убитого отца и титул его продолжателя. Так теория Фрейда (и отчасти Тарда) объясняет причины, в силу которых искусственные толпы подчиняются богопо­добному вождю.

Московичи справедливо подчеркивает, что для Ле Бо­на, Тарда и Фрейда в жизни толпы все зависит от психиче­ских факторов и потому объясняется ими. Но они недооценивают влияния экономических и социальных условий, тип людей, составляющих массу, их принадлежность к классу и культуре.