Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Становление международного сотрудничества и этапы его развития в сфере уголовного судопроизводства

Борьба с преступностью издавна обуславливала необходимость объединения усилий различных государств в оказании помощи друг другу.

Точное начало возникновения институтов правовой помощи наукой до сих пор не определено и полемика по этому вопросу продолжается. Но то, что зарождение и развитие международного права явились следствием суверенизации государств и потребности в сотрудничестве, особых возражений ни у теоретиков, ни у практиков не вызывает.

Становление международного сотрудничества восходит к глубокой древности, когда еще не было ни стройной системы норм международного права, ни развернутого учения о нем, но уже имелись первые признаки дипломатии. При этом меры национального характера играли решающую роль. В это самое время и зарождались некоторые международные согласованные и упорядоченные действия государств в борьбе с преступностью.

Исследования данного вопроса показывают, что в каждый исторический период международная борьба с преступностью (а международное сотрудничество в сфере уголовного судопроизводства является его самостоятельной составной частью) отражала черты своей эпохи.

Так, по мнению Ф.Ф. Мартенса, можно выделить три таких периода[3]:

1) с древних времен до конца XVII в.;

2) с начала XVIII до конца 40-х г. XIX в.;

3) с начала 50-х годов XIX в. и по настоящее время.

В свою очередь американский ученый Шериф Бассионни, соглашаясь с первыми двумя, начало третьего периода относит к 1948 г., когда на первый план выходит необходимость построения системы международной безопасности и предупреждения преступлений против мира и человечества[4].

Что касается первого периода, то, несмотря на высказанное некогда мнение о том, что в древнем мире не существовало примеров международного сотрудничества, поскольку не существовало международно-правовых отношений между различными государствами[5], многие исследователи все же находят факты такого сотрудничества, имевшие место и в то время.

Свидетельством существования такой практики является, в частности, договор египетского фараона Рамсеса II с царем хеттов Хеттушилем III, за­ключенный в 1296 г. (1278) до н. э. В нем говорилось, что «если кто-либо убежит из Египта и уйдет в страну хеттов, то царь хеттов не будет его за­держивать, но вернет в страну Рамсеса»[6]. Так же израильтяне требовали выдачи жителей города Гиза, которые после изнасилования и убийства женщины в Израилевом колене укрылись в пределах Вениаминова колена. Как известно отказ выдать и наказать виновных привел к войне и поражению Вениаминова колена[7].

Таким образом, в условиях, когда возникающие между государствами разногласия часто разрешались с помощью военных действий, основным регулятором международных отношений оставалось все тоже право сильного, которое в IV в. до н. э. весьма емко и однозначносформулировал древнеиндийский философ Каутилья: «Кто слабее другого, тот должен заключить с ним мир, кто сильнее, тот должен вести войну»[8].

Если все же невозможно было решить проблему силой оружия, в ход шли сила золота и искусство дипломатии. Так, в 144 г. до рождества Христова иудейский первосвященник Симон отправил послов, которые одарили Рим золотым щитом и договорились о выдаче беглых иудеев[9]. При этом о равноправии договаривающихся субъектов, а тем более об учете интересов третьих сторон во взаим­ных отношениях тогда говорить еще не приходилось.

Таким образом, всеобщая раздробленность феодальных госу­дарств, обусловленная отсутствием сильной централизованной власти, доминирование во взаимных отношениях силовых способов в решении вопросов и личных целей – все это препятствовало формированию и развитию международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства.

В данных обстоятельствах своеобразным объединяющим началом, способным оказать серьезное влияние, в том числе и на развитие межгосударственного взаимодействия, как ни странно, стала церковь, сыгравшая решающую роль в международном преследовании, а затем и выдаче еретиков, которые считались врагами всех западноевропейских государств.

Не менее значима роль церкви и в расширении права убежища, известного уже в классической древности, но получившего широкое распространение в Средние века, когда возникает и утверждается мнение о том, что известные священные места должны считаться оберегающими от преследования всех укрывшихся там лиц. Такими местами стали монастыри, соборы, храмы, церкви, часовни и даже кресты, стоящие на дорогах.

Не ставя под сомнение утверждение о том, что право убежища служило смягчению варварства, все же заметим, что в основе его лежала не только христианская мораль, но и стремление средневековой церкви, а также удельных князьков к самостоятель­ному решению вопросов международного сотрудничества.

Не случайно Чезаре Беккариа, задаваясь в свое время вопросом, справедливы ли убежища, писал: «В пределах данной страны не должно быть места, на которое бы не распространялось действие законов. Сила их должна следовать за гражданином как тень за те­лом. Безнаказанность и убежище мало чем отличаются друг от дру­га… Увеличивать чис­ло убежищ ­­– значит создавать такое же число небольших самостоя­тельных государств, так как там, где не действуют законы, могут приниматься новые, противоречащие действующим в стране… Вся история свидетельствует о том, что убежища являлись источником великих переворотов в государствах и во мне­ниях людей»[10].

Однако по мере укрепления национальных государств и объективно усиления центральной власти, которая стала способной к установлению и поддержанию внутреннего правопорядка, право убежища все больше теряло свой смысл, пока вовсе не было отменено.

В XVIII в., с которого начинается отсчет второго периода в развитии международного сотрудничества, договоры о взаимной правовой помощи все более распространяются не только на дезертиров, но и на общеуголовных преступников – убийц, фальшивомонетчиков, воров, поджигателей, а сотрудничество различных государств в уголовном преследовании этих лиц становится все более интенсивным. Во многом это объясняется возросшей миграцией людей из одного государства в другое, особенно в связи с процессами индустриализации Европы и появлением новых видов транспорта, что, в свою очередь, вызвало проблемы борьбы с грабителями на железных дорогах, бродягами и лицами, совершающими «приграничные» преступления.

В урегулировании отношений между государствами в сфере уголовного судопроизводства, раньше возникает у географически сопредельных стран: свыше 90 международных правовых договоров, заключенных за период с 1718 по 1830 г., в основном связывали обязательствами географически соседствующие страны, которые более других испытывали объективную потребность помогать друг другу в розыске, задержании и выдаче лиц, скрывающихся от правосудия в конкретном государстве.

Ведущая роль в формировании и развитии международного права в сфере уголовного судопроизводства с конца XVIII и до конца XIX в. принадлежит Франции[11]. Даже термин «экстрадиция» (фр. extradition < лат. ех из, вне + traditio передача) вошел в оборот благодаря Франции, где он впервые был официально употреблен в декрете от 19 февраля 1791 г., которым регламентировались отдель­ные процедуры выдачи[12], а сам французский язык получил в конце XVIII в. официальное признание в качестве рабочего языка дипло­матической переписки.

Таким образом, второй период, включающий в себя весь XVIII в. и почти всю первую половину XIX в., оказался для зарубежья, и преж­де всего для Западной Европы, очень продуктивным как по количе­ству, так и по разнообразию заключенных договоров. Из такого рода договоров рассматриваемого периода заслуживают внимания конвенция между Францией и Испанией 1765 г., которая с изменениями и до­полнениями действовала до конца XIX в., а также заключенный в 1777 г. договор между Францией и Швейцарией. Не без влияния Франции в это же время намечается тенденция к заключению многосторонних соглашений, первым из которых явился Амьенский договор, подписанный в 1802 г. Великобритани­ей, Голландией, Испанией и Францией[13].

В этот период в международной борьбе с преступностью произошли кардинальные изменения.

Во-первых, стало общепризнанным совер­шенно новое правило: не выдавать политических деятелей и сотрудничать только в борьбе с общеуголовными преступлениями, что, однако, не означало точного следования этому принципу на практике.

Во-вторых, сам предмет сотрудниче­ства стал шире. Между государствами начали заключаться соглашения о борь­бе даже с отдельными видами преступлений.

Одним из первых документов такого рода явилась принятая Венским конгрессом 4 апреля 1815 г. Декларация, в которой заявлялось о недопустимости торговли африканскими неграми. Вслед за этим были приняты соглашения о борьбе с торговлей женщинами и детьми, а также незаконным распространением наркотических веществ.

Усилилась роль уголовного закона в борьбе за мир и безопасность, равно­правие народов и наций против геноцида, расовой дискриминации. Новые принципы международного права в ряде случаев стали обеспечиваться силой внутригосударственного принуждения. Например, отдельные государства приняли специальные правовые акты, запрещающие пропаганду войны. В то же время возрастала роль международных соглашений и в борьбе с преступлениями, что способствовало формированию такого понятия в международных отношениях как договор в сфере уголовного судопроизводства. Затем в соответствии с его установления­ми принимались и внутригосударственные законы.

В третий период (Новое время), начавшийся для западноевропейских стран с 40-х гг. XIX столетия, появляется объективное осознание необходимости серьезно бороться общими силами против преступников, совершивших, в первую очередь, а общеуголовные деяния.

К концу XIX в. большинство стран Европы и ряд стран амери­канского континента заключили договоры как друг с другом, так и с отдельными государствами, географически не связанными с их границами.

Усиление тенденции к увеличению количества многосторонних соглашений о международном сотрудничестве в сфере уголовного судопроизводства происходит и на других континентах. Так, в 1889 г. в столице Уругвая – Монтевидео между Аргентиной, Боливией, Па­рагваем, Перу и Уругваем была заключена конвенция по международному уголовному праву[14].

В XX в. многостороннее сотрудничество получает дальнейшее развитие. Значительным международным правовым актом в межамериканской системе явилась подписанная в столице Венесуэлы – Каракасе Конвенция 1911 г., участниками которой стали пять государств: Боливия, Венесуэла, Колумбия, Перу и Эквадор.

В развитие этой конвенции в 1928 г. на VI Международной конференции американских государств в Гаване был одобрен проект Общей конвенции по международному праву (известно в настоящее время больше как кодекс Бустаманте), книга III которой («Международное уголовное право») включала статьи, призванные служить дополнением к уже существующим договорам. Ее участниками стали 15 государств, среди которых такие как: Боливия, Бразилия, Венесуэла, Гаити, Куба, Чили и др.

Еще в конце XIX в. стало развиваться научно-информационное направле­ние в международном сотрудничестве по борьбе с преступностью. В частности, отдельные ученые-криминалисты уже тогда выступали с предложениями по вопросам об­суждения проблем борьбы с уголовной преступностью на международном уровне. А в начале XX в. юристы-международ-ники стали публично заявлять о существовании международного уголовного права. На этот счет Д.Б. Левин отмечал, что под международным уголовным правом понимается совокупность норм, относящихся к действию уголовного закона в про­странстве, и сотрудничеству государств в преследовании преступлений[15].

В ходе изучения специальных источников обращает на себя внимание то, что в конце XIX и до 30-гг. XX в. междуна­родное сотрудничество в борьбе с преступностью постоянно расширялось как с точки зрения круга участников, так и в различных областях и направлениях. Это касалось не только борьбы с преступностью, но и обсуждения проблем предупреждения преступлений и обращения с правонарушителями; научно-информацион-ного обмена опытом и знаниями в борьбе с преступностью; координации в договорно-правовом порядке борьбы с преступлениями, затрагивающими интересы нескольких государств[16].

Известно, что на европейском континенте региональные вопросы международного сотрудничества бы­ли урегулированы в Европейской конвенции 1957 г. и в конвенции государств Бенилюкса 1962 г., участниками которого стали Дания, Исландия, Норвегия, Финляндия и Швеция.

В середине XX в. объективно, и в этом вопросе нет двух мнений, решающую роль в развитии международного сотрудничества с сфере уголовного судопроизводства сыграла Вторая мировая война. Наказание за злодеяния, тво­римые в ее ходе фашистами, становится одной из основных целей. Уже 13 января 1942 г. союзные державы приняли «Межсо­юзническое заявление о наказании за военные преступления», из­вестное как Сент-Джеймская декларация. Далее последовал целый ряд заявлений и выступлений, в которых союзники выразили недвусмысленную реши­мость подвергнуть уголовному преследованию тех, кто несет ответ­ственность за зверства, убийства и казни или принимал в них непо­средственное и добровольное участие.

Эта общая решимость привела не только к учреждению Нюрнбергского и Токийского ме­ждународных военных трибуналов, созданных «для суда над воен­ными преступниками, преступления которых не связаны с определенным географическим местом», но и к многочисленным процессам над военными преступниками, организованным в тех странах, где они совершили свои преступления[17].

Таким образом, история развития международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства охватывает собой все исторические периоды (социально-экономические типы) общества. Однако лишь в Новое время такое сотрудничество приобрело общечеловеческое значение в отношении преступлений международного характера и преступлений против мира и безопасности человечества.

На основании всего вышеизложенного представляется возможным сделать вывод о том, что международное сотрудничество государств в борьбе с преступностью – самостоятельный комплексный институт современ­ного международного права, а появление в действующем УПК РФ новой части 5 «Международное сотрудничество в сфере уголовного судопроизводства», содержащей «Основные положения о порядке взаимодействия судов, прокуроров, следователей и органов дознания с соответствующими компетентными органами и должностными лицами иностранных государств и международных организаций» (глава 53), – закономерным результатом развития уголовно-процессуальной науки в России в период действительного нарастания интеграционных процессов международного сотрудничества в сфере уголовного судопризводства.

Изучение и анализ специальной литературы, правовых актов и известных событий последних лет дают основание говорить о том, что современные международные отношения однако не свободны от элементов капитуляций, использования силы в одностороннем порядке в решении вопросов международного сотрудничества, вплоть до применения оружия. Таким примером может являться нанесение удара Соединенными Штатами Америки по Афганистану в связи с предположением, что на его территории укрываются террористы, убившие граждан США 11 сентября 2001 г.; вторжение в Ирак и наращивание там своего военного присутствия.

Далее. По состоянию на 28 января 2002 г. на американской военной базе в Гуантанамо (Куба) содержались 158 захваченных американцами в Афганистане граждан из 25 стран (в их числе граждане Великобритании, Швеции, Саудовской Аравии и других стран). Их процессуальный статус до сих пор не определен: США не имеют доказательств причастности заключенных к террористическим актам в Америке или к террористической организации Аль-Каида. Также нет оснований для признания этих лиц обвиняемыми, поскольку они участвовали в военных действиях не в пределах США, а на стороне талибов в Афганистане. Право США на уголовную юрисдикцию в отношении этих заключенных весьма сомнительно, а подобные действия противоречат принципам международного права о сотрудничестве государств. К примеру, в выдаче граждан Саудовской Аравии и Великобритании было отказано под весьма уклончивым предлогом о необходимости индивидуального подхода к каждому заключенному[18].

Не оставалась в стороне от вышерассмотренных событий и Россия, хотя исторических «страниц» у нее значительно меньше, если говорить о современном понимании международного сотрудничества, тем более в области уголовного судопроизводства.

Историю ее договорных отношений до принятия Закона 1911 г. можно (в значительной степени условно) разделить также на три периода (этапа):

Первый начинается с Договора киевского князя Олега с греками (Византией) 911 г. и длится до Отечественной войны 1812 г. России с Францией.

Второй период: с 1815 г. (год окончательной победы над французской армией Наполеона Бо­напарта) до 1864 г. – года проведения в России су­дебной реформы.

Третий период: с 1865 г. до принятия Росси­ей Закона 1911 г., хотя более логичным является про­дление этого периода до Октябрьских событий (революции) 1917 г.

Договор о мире и дружбе, заклю­ченный в 911 г. киевским князем Олегом с Ви­зантией, отечественные авторы по праву относят к началу процесса договорных отношений России с другими государствами. В этом Договоре есть норма, которая, по мнению некоторых исследователей, относится к выдаче. Мы же склонны считать, что речь в ней шла не о выдаче лица как процедуре оказания помощи при его уголовном преследовании, а об оказании помощи частным лицам в задержании и возвращении на родину должника, что относится к сфере гражданско-правовых отношений.

Вторым документом стал такой же Договор с Византией, заключенный теперь уже преемни­ком Олега – киевским князем Игорем в 945 г., о выдаче лиц-должников по «исковым» претензиям (требованиям) частных лиц.

За весь второй период Россия заключила всего пять договоров: два – с Австрией, два – с Пруссией и один – с Саксонией. Следующий договор Россией был подписан только в 1866 г. (третий период) с Дани­ей[19].

Попытки же заключить специальные картельные кон­венции, наталкиваясь на обструкцио­нистскую позицию западноевропейских стран, уклонявшихся oт принятия по отношению к России каких-либо обязательств ввиду испытываемого недоверия к российскому правосудию, оставались безрезультатными. В этом, на наш взгляд, кроется главная причина столь незначительного числа договоров, заключенных в рассматриваемый период. Сле­довательно, серьезные переговоры с Россией о заключении специ­альных конвенций могли начаться только после судебной реформы 1864 г.

Так это и произошло. С 1865 г. Россия активно включается в процесс развития института международного сотрудничества и уже в 1866 г. заключает первый договор (в рамках третьего периода) с Данией по вопросам взаимодействия в сфере уголовного судопроизводства.

В годы, последовавшие за изданием судебных уставов 1866 г., заключаются конвенции о взаимной правовой помощи со многими государствами, в том числе с Нидерландами (1867 г.), Баварией и Великим Герцогством Гессенским (1869 г.), Италией (1871 г.), Бельгией (1872 г.), Швейцарией (1873 г.), Австро-Венгрией (1874 г.), Англией и Испанией (1877 г.), Монако (1883 г.), Пруссией (1885 г.) и т. д.

Россия довольно быстро смогла ликвидировать отставание, заключив договоры практи­чески со всеми странами Западной Европы, кроме Франции, дипломатия которой еще долго игнорировала любую возмож­ность заключения с Россией каких-либо догово­ров. С начала третьего периода (1866 г.) до принятия Закона 1911 г., т. е. за 45 лет, Россией было заключено 24 договора о международном сотрудничестве с 17 странами.

С Октябрьских событий 1917 г. начинается новый этап рос­сийской истории в целом и ее договорных отношений, в частности. Правда за не­сколько первых десятилетий власти Советов институты международного сотрудничества фактически не получили никакого развития. Серьезные теоретические изыскания в сфере борьбы с преступностью были свернуты, а реальные международные связи по оказанию правовой помощи по уголовным делам прерваны. Наступило состояние изоляции, в котором оказалась советская Россия, а затем и Советский Союз.

Вторая мировая война и последовавший за ней еще более дли­тельный период противостояния западному миру в «холодной войне» конечно же не способствовали развитию внешних связей. Поэтому двусторонние договоры о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам в этот период были заключены СССР лишь в конце 50-х гг. со странами так называемого социалистического содру­жества: Корейской Народно-Демократической Республикой, Поль­ской Народной Республикой.[20]

В последующем, по мере возрастания количества подобных договоров, не только расширялась география правового взаимодействия СССР, но и обогащалась политическая палитра стран, с которыми они заключались. В их числе оказались, например, Федеративная Народная Республика Югославия (1962 г.) и Иракская Республика (1973 г.), Народная Республика Болгария (1975 г.) и Финляндская Республика (1978 г.), Республика Вьетнам и Греческая Республика (1981 г.), Алжирская Народная Демократическая Республика (1982 г.), Республика Кипр, Республика Куба, Тунис (1984 г.) и др.[21]

Однако отметим, что в числе партнеров России по соглашениям международного характера в сфере правовой помощи тогда не нашлось места для ведущих мировых держав и большинства развитых стран Западной Европы. Данная ситуация отражает объективное положение дел во взаимоотношениях СССР со многими странами в эпоху «холодной войны».

Демократические преобразования периода «перестройки» в СССР (80-е годы) послужили импульсом к более всестороннему и активному сотрудничеству в сфере оказания правовой помощи в борьбе с преступностью, в том числе в форме присоединения к значительному числу международных конвенций, многосторонних и двусторонних соглашений, участия в работе органов, институтов ООН, имеющих целью борьбу с преступностью. Присоединившись в 1990 г. к Интерполу, Советский Союз начал участвовать в деятельности по международному розыску преступников через свое национальное бюро Интерпола.

С распадом СССР в 1991 г. Российская Федерация, как правопреемник по его международным обязательствам, осталась стороной в принятых международных соглашениях о правовой помощи. Кроме того, на смену ст. 31 УПК РСФСР, определявшей порядок сношений российских судов, следователей и органов дознания с соответствующими органами экс-союзных республик, пришли заключенные в период 1992–1993 гг. двусторонние договоры о правовой помощи с вновь образованными государствами ближнего зарубежья – Азербайджаном, Кыргызстаном, Латвией, Литвой, Молдовой, Эстонией. Многосторонняя Минская конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по граждан­ским, семейным и уголовным делам, представляющая собой ком­плексный международно-правовой акт, также «вписалась» в рамки уже действующих двусторонних соглашений[22].

С учетом растущих потребностей в сотрудничестве по уголов­но-правовым вопросам была продолжена работа по обновлению до­говорной базы в этой области и со странами дальнего зарубежья. С одними из них (Албанией, Кубой, Монголией, Польшей) Россия перезаключила соглашения о правовой помощи, с другими установила до этого отсутствующие договорные отноше­ния.

Активная законотворческая работа началась также на национальном уровне. Кардинальным шагом в этом направлении явилось включение в УПК РФ, принятый 18 декабря 2001 г., принципиально новой части, посвященной международному сотрудничеству в сфере уголовного судопроизводства[23]. Ни один из ранее действовавших УПК не определял порядок взаимодействия с соответствующими компетентными органами и должностными лицами иностранных государств по данным вопросам так широко и детально.

Процессы, связанные со становлением сотрудничества в рассматриваемой сфере, не могут не привлечь внимание к некоторым проблемам общего характера, а именно: проблеме соотношения понятий «правовая помощь» и «сотрудничество в борьбе с преступностью».

В юридической литературе, на наш взгляд, справедливо высказывается мнение о том, что данные понятия и по форме, и по сути – различны.

Так, Л. Гардоцкий считает, что сотрудничество означает выполнение определенных действий как форму участия в совместной деятельности, а оказание же правовой помощи – только то, что делается в случаях, когда речь идет о деле, затрагивающем исключительно интересы государства, которое обращается за помощью[24].

В свою очередь В. Шупилов определяет правовую помощь по уголовным делам как осуществление компетентными органами одной из договаривающихся стран действий, выполнение которых необходимо для расследования, рассмотрения в суде уголовного дела или для исполнения назначенного по делу наказания в другой договаривающейся стране[25].

На наш взгляд, наиболее убедительно и точно отличие правовой помощи от международного сотрудничества дает А.И. Бастрыкин: «правовая помощь предполагает выполнение отдельных действий. Они призваны лишь содействовать решению определенных вопросов, связанных с расследованием... по отдельным уголовным делам,... эти дела затрагивают интересы только того государства, которое обратилось за помощью»[26]. А международное сотрудничество, отмечает автор, означает «целенаправленную и постоянную, совместную и согласованную, широкую по масштабам и разнообразную по формам и направлениям деятельность правоохранительных органов, затрагивающую общие интересы и направленную к достижению единых целей в борьбе с преступностью».

Кроме того, необходимо поддержать Э.Б. Мельникову, которая говорит о том, что международное сотрудничество в рассматриваемой области значительно шире международной правовой помощи, хотя последняя может входить в него как самостоятельная часть[27].

В юридической литературе дается перечень различных видов международной правовой помощи в связи с расследованием преступлений и судебным рассмотрением уголовных дел по существу. Это, например, помощь в виде проведения отдельных следственных действий[28].

Имея в виду все правовое пространство, на котором осуществляется правовая помощь, более полной нам представляется классификация ее видов, предложенная Н.И. Марышевой[29]:

1) выполнение поручений о проведении отдельных процессуальных действий (допросы, производство экспертизы, вручение документов и т. д.) до вынесения приговора. Субъектами данной формы правовой помощи являются суды или органы предварительного следствия. Правовой основой выполнения таких поручений – международные договоры и внутреннее (национальное) законодательство;

2) предоставление информации о праве (т. е. действующем законодательстве запрашиваемой страны). Субъектами такой правовой помощи являются обычно центральные органы юстиции;

3) передача компетенции (от учреждения одного государства – соответствующему учреждению другого государства). При этом передача компетенции возможна и по уголовным делам, что вытекает из двусторонних и многосторонних договоров и некоторых конвенций о правовой помощи. В них предусмотрено, что при наличии просьбы (поручения) учреждения запрашиваемого государства обязаны осуществлять, в соответствии со своим законодательством, уголовное преследование своих граждан, подозреваемых в совершении преступления на территории запрашивающего государства. Подтверждением самостоятельного характера этих действий является наличие всех реквизитов просьбы об осуществлении уголовного преследования в ст. 73 Минской конвенции;

4) выдача преступников (экстрадиция) в целях содействия запрашивающему государству в осуществлении своего права на осуждение и наказание лиц, нарушивших его законы;

5) правовая помощь в связи с признанием и исполнением приговоров иностранных государств. Данная правовая помощь выражается в передаче лица, уже осужденного в одном государстве, в другое, где приговор будет исполняться полностью или частично. Основание для этого вида международно-правовой помощи – Берлинская конвенция 1978 г. о передаче осужденных и двусторонние договоры России. Условием передачи лица является признание совершенного им деяния в качестве преступного по российскому законодательству[30].

До настоящего времени в договорах так и нет определения правовой помощи, как нет и точного перечня конкретных действий, осуществляемых в порядке ее оказания.

В недавнем прошлом отечественная доктрина и практика под правовой помощью понимали обычно вручение документов, исполнение отдельных процессуальных действий и собирание доказательств, а объем помощи зависел от вида государства (капиталистическое или социалистическое), с которым заключался договор. Сейчас в договоры начали включать положения об освобождении иностранцев от судебных расходов, о предоставлении информации по отдельным направлениям борьбы с преступностью, выдаче преступников[31].

На основании вышеизложенного правовую помощь по уголовным делам возможно определить как форму сотрудничества надлежащих субъектов иностранных государств и международных организаций в борьбе с преступностью, содержанием которой является совершение на основе взаимности допустимых по национальным законам и международным соглашениям действий, способствующих выявлению преступлений, их расследованию, судебному рассмотрению и реализации приговоров, а также иных действий и решений.

В настоящее время элементами сотрудничества, наряду с выдачей преступников и правовой помощью по уголовным делам, можно также выделить[32]: а) научно-информационное направление; б) оказание государствам профессионально-технической помощи; в)договорно-правовую координацию борьбы с преступлениями, затрагивающими несколько государств; г) разработку международных норм и стандартов в области деятельности органов уголовной юстиции; д) регламентацию вопросов уголовной юрисдикции и защиту прав человека в сфере уголовного правосудия.

Направления сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства (Гл. 53 УПК РФ), как мы считаем, можно представить следующим образом:

1) взаимное соблюдение установленных международным правом правил об иммунитете (дипломатический иммунитет представительства и личный иммунитет дипломатического персонала, иммунитеты лиц, пользующихся международной защитой: консульских учреждений и их персонала, международных организаций и их персонала, а также представительств государств и их персонала и т. д.);

2) разработка и соблюдение международных стандартов гарантий прав и свобод человека, который в том или ином качестве оказывается вовлеченным в производство по уголовным делам (Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах и др.);

3) правовая помощь (выполнение оперативно-розыскных и процессуальных действий по взаимным просьбам и др.);

4) выдача;

5) передача для отбывания наказания или принудительного лечения.

В последние годы самостоятельным направлением международного сотрудничества стало сотрудничество ведущих государств мирового сообщества (так называемой «восьмерки»). В центре внимания глав этих государств наряду с политическими и экономическими вопросами стали и вопросы борьбы с преступностью[33].