Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Место цивилизации как субъекта международных отношений

Долгое время представители многих научных школ считали, что чело­веческое сообщество должно рассматриваться как система, состоящая из государств, и не претендовать на роль субъекта международных отноше­ний. Но конец XX - начало XXI в., события 11 сентября 2001 г. и 23 октября 2002 г. со всей очевидностью показали, что мужчины, женщины и дети Земли составляют цивилизацию, где со всей остротой поставлен вопрос о выживаемости не одного народа, не отдельной страны, а челове­чества, человеческого рода в целом. Сегодня сохранение жизни не связано с внешней агрессией против Земли, хотя еще Г. Уэллс писал в романе «Война миров»: «быть может, вторжение марсиан не останется без пользы для людей; оно отняло у нас безмятежную веру в будущее, которая так лег­ко ведет к упадку, оно подарило нашей науке громадные знания, оно спо­собствовало пропаганде идей о единой организации человечества». Сотни лет цивилизация не задумывалась о последствиях своей деятельности. Но сложившиеся способы производства, направляемые только на удовлетво­рение материальных интересов и потребностей похожи на медленную ядерную катастрофу. Экс-генеральный Секретарь ООН Кофи Аннан отмечает, что «за последнее десятилетие состояние глобальной экологической среды еще более ухудшилось и что значительные экологические проблемы по-прежнему пронизывают социально-экономическую ткань стран всех ре­гионов». Времени нет. По торжественным дням в ООН исполняется финал 9-й симфонии Бетховена и звучат слова оды Шиллера: «Обнимитесь, мил­лионы!» У всех один дом - Земля, уникальный остров во Вселенной. Про­шли те времена, когда планета казалась беспредельным, неиссякаемым ис­точником всех благ. Сегодня пришло осознание масштабов катастроф эко­логического, экономического, ядерного, социального, медицинского харак­тера. Оно заставляет мировую общественность перестраивать подходы к вопросам международных отношений на новый лад. Нарастание ценности и взаимозависимости современного мира ставит по-новому проблему раз­решения противоречий. Как сочетать и учитывать в международных отно­шениях целостность и противоречивость, разные интересы и подходы? В этой связи весьма полемичной представляется точка зрения российского аналитика Н. Косолапова, который пишет, что «трудно даже представить себе такие практические формы международных отношений, которые по­зволили бы непосредственно участвовать в них десяткам и сотням миллио­нов людей, к тому же разбросанных по огромным территориям, т. е. физи­чески разобщенных... Операциональных общечеловеческих интересов и потребностей до сих пор нет»,-

Но ведь еще в 70-е гг. XX в. в международно-политическую лексику исследователями международных отношений и политиками был привне­сен тезис о существовании двух крупных «цивилизаций» — так называе­мых «Севера» и «Юга». Потом появились термины «Запад», «Восток». Под каждым из этих терминов понимались не только государства, но и культурно-исторические особенности народов.

Видимо, драматическое развитие ситуации в международных отно­шениях заложено в самой цивилизации, даже в тех ее достижениях, кото­рые принято считать прогрессом. В современных условиях возникает со­стояние хоррора. Хоррор - «ужасать» — это состояние цивилизации, ко­торая боится саму себя, потому что любые ее достижения - Интернет, водохранилища, метро, АЭС - могут быть использованы для ее разрушения. Уже приходилось писать о ловушках для цивилизации, сотворенных ее руками. И чем больше и выше цивилизации здесь и сейчас, тем они ужаснее. Крупнейшие города опаснее маленьких городов. Возьмем нашу столицу Минск и вспомним трагедию на Немиге. Представим, что во время грозы и града не было бы ловушки - станции метро, и молодые люди были бы живы! Бурлящие стадионы, пляжи, аэропорты, вокзалы опаснее, чем тихие деревушки. Цивилизация становится особенно гроз­ной в местах своего скопления. Она уязвима проникновенностью своих коммуникаций. Кто, из каких мест и с какой целью расселяет бактерии сибирской язвы? Почему это все еще неизвестно после усилий целой ар­мии лучших американских специалистов и сыщиков? Видимо, потому, что такая неуследимость, свобода входа и выхода в самой структуре ци­вилизации, которая озабочена лишь тем, чтобы быть эффективной и про­ницаемой, пересылать каждый день 700 млн почтовых отправлений толь­ко в США.

Цивилизация не только обнаруживает свою уязвимость, она стано­вится ее причиной, мерой совершенства и хрупкости. Молодое поколение стремится на Запад. И вдруг оказывается, что это западня. Советские ев­реи бежали в Израиль, надеясь получить покой, умиротворение, охрану своего здоровья и жилища, отсрочку от службы в армии. И что же? Из­вестный публицист М. Эпштейн отмечает: «В сущности, цивилизация - это великая ирония, которая под видом защиты и удобства, свободы и скорости, богатства и разумности собирает нас в одно здание "добра и света", пронизанные тысячами проводов, лестниц, лифтов, огней - чтобы подставить всех вместе одному точному удару. Цивилизация - лестница прогресса, ведущая на эшафот».

Сказано, видимо, слишком категорично, но сегодня в международ­ных отношениях присутствуют дискуссии, суть которых сводится к про­блеме: какая цивилизация (всемирная, охватывающая все страны и наро­ды) или «универсальная» (страны и народы Северной Америки и Запад­ной Европы) призвана сыграть ведущую роль в развитии современного мира. При поиске ответа на этот вопрос необходимо отметить, что боль­шой популярностью на Западе пользуется точка зрения американского политолога С. Хантингтона, обосновавшего наличие семи противоборст­вующих цивилизаций, в основе которых лежит культурно-религиозная самобытность. По его мнению, в настоящее время существуют следую­щие цивилизации: западная (или иудейско-христианская), восточно­европейская, исламская, южно-азиатская, конфуцианская, латиноамери­канская и африканская.

Если согласиться с такой позицией, то международные отношения в XXI в. не будут гармоничными, потому что различные цивилизации по- разному воспринимают мир и такие понятия, как добро и зло, война и мир, Бог, счастье, трагедия, образ жизни и мысли. Например, исламская часть человечества, живущая почти в 60 странах мира и объединяющая более 1 млрд человек, не может присоединиться к североамериканским или западноевропейским стандартам просто потому, что она, как и дру­гие цивилизации, находится на другой стадии общественно- политического развития. К примеру, не надо забывать, что в Афганистане сейчас не 2003, а 1383 год. На знаменитый вопрос Понтия Пилата, задан­ный Христу: «Что есть истина?», разные ветви цивилизации дают разные ответы. Россия, например, так и не научилась более чем за 150-летнюю историю вести диалог с народами Северного Кавказа. В мусульманском мире иная система запретов и ограничений, иное отношение к женщине, к власти, демократии. Для европейца убить человека камнями - дикость, для арабов - часть правовой культуры. Для араба умыкание невесты, но­шение кинжала - традиция, для европейца же - похищение человека и ношение холодного оружия. Для европейца многоженство - экзотика, для мусульманина - норма. В этом - источник противоречий и реальные предпосылки для новых центров силы и влияния. Самым опасным след­ствием такого состояния стало, как показали события 11 сентября 2001 г., усиление напряженности в международных отношениях.

Пик прямого контроля западной цивилизации над остальным миром был достигнут в 1§20 г. - 25,5 млн кв. миль (из 52,5 млн общей земной поверхности). К новому тысячелетию зона контроля уменьшилась до 12,7 млн кв. миль (Западная Европа, Северная Америка, Австралия и Но­вая Зеландия) с населением 11 % мирового в 2000 г. и по прогнозам 10 % в 2025 г. (меньше численности китайской, индуистской и исламской ци­вилизаций). Пик промышленного производства пришелся на 1928 г. - 84,2 % мирового, 64,1 % - в 1950 г., 48,8 % - на рубеже тысячелетий. К 2015 г. доля Запада в мировом валовом продукте составит примерно 30 %. В 1900 г. Запад командовал 44 % военнослужащих мира, а в конце века - 21 %. Обозначился низкий показатель роста населения, постоянное увеличение расходов на индивидуальное потребление, гедонистические тенденции в ущерб первоначальной трудовой этике.

Латиноамериканская цивилизация смирилась с некоей «второсортностью». Эта цивилизация питает надежды на вхождение в НАФТА, ма­неврирует, привлекая японские и западные капиталы, по существу, со­глашаясь на роль партнера Запада. В начале XX в. она охватывала 3,2 % земного населения, в 2025 г., по прогнозу, - 9,2 %, что явно недостаточно для развития.

Восточно-европейская цивилизация с выходом в новое тысячелетие ощутила значимость православия, коллективизма, иной трудовой этики. Особый исторический опыт, отличный от западного менталитета, разли­чие взглядов элиты и народных масс - все это затрудняет построение ра­ционального капитализма в нерациональном обществе, свободного рын­ка - в условиях отторжения конкурентной этики. Полтора десятка госу­дарств этого цивилизационного поля в XXI в. ищут свое место в мире. В 1900 г. к православной цивилизации относились 8,5 % населения Зем­ли, в 2005 г. - 4,9 %. В 1980 г. страны православного ареала производили 16,4 % мирового валового продукта и 6,2 % в самом конце века.

Мусульманская цивилизация превратила внешние границы своего ми­ра на Ближнем Востоке (Палестина, Голаны), в Европе (Босния, Чечня), в Азии (Пенджаб и Халистан), в Африке (юг Судана и Нигерии) в подлин­ные фронты XXI в. В 1900 г. численность мусульман в мире составляла%, в 2025 г., по прогнозу составит 19,2 %. Доля промышленного про­изводства поднимется с 2,9 % мирового валового продукта в 1950 г. до 15% в 2025 г.

Индуистская цивилизация готова противостоять буддизму на юге и востоке, исламу - на западе и севере. Индия через 15-20 лет будет самой населенной державой планеты. В 2025 г. страна окажется четвертой (по ВНП) державой мира.

Конфуцианская цивилизация осуществляет фантастический сплав но­вейшей технологии и традиционного стоицизма, демонстрируя исключи­тельный рост самосознания, поразительное отрешение от прежнего ком­плекса неполноценности. В 1950 г. на Китай и Японию приходилось 3,3% мирового валового продукта, к концу XX в. - более 18 %, а к 2015 г. Восток будет первой экономической зоной мира. Здесь будут жить не менее 22 % мирового населения.

Западная цивилизация в XXI в. еще долго будет сохранять первенст­во, но потеряет могущество. День 11 сентября 2001 г. обозначил важнейший рубеж: мировая история перестала быть по преимуществу евро-американской и превратилась в подлинную мировую историю всех наций, рас и народов. До XXI в. судьбы мира вершились исключительно внутри Западного ареала. Его цивилизация в силу явного технологического пре­восходства над остальными народами фактически навязала им свое пред­ставление об образе существования. Никакие национальные или культур­ные особенности в расчет при этом не принимались. Католико- протестантские ценности считались единственно достойными для органи­зации всего мирового сообщества. Демократия, понимаемая как приори­тет личности над государством, являлась сутью социального мироустрой­ства, а товарная экономика - способом достижения всеобщего благополу­чия. Но как отмечает один из идеологов антиглобалистов К. Маркое, «этот самый образ разлагает величайшие культуры Африки, Европы и Латинской Америки: уничтожаются целые народы, превращаясь в пре­сную копию американского стандарта, обезличиваются нации».

Теперь происходит крушение этого «универсума»^ Появились новые суперэтносы: китайский, исламский, индуистский, заявившие о своем намерении участвовать в решении глобальных проблем современности. Как уже говорилось выше, у них собственные представления о человече­ских ценностях жизни, и они вовсе не собираются от них отказываться. Культурологи не случайно пишут о начинающемся конфликте цивилиза­ций. В этом плане Запад имеет колоссальную слабость перед Востоком и Югом: в западноевропейской и американской культурах традиционно высока ценность человеческой жизни. Запад панически боится людских потерь, и его страны стараются избегать их всеми возможными средствами.

Гибель одного единственного солдата при проведении «миротворче­ской» операции вызывает бурю общественного негодования, а за судьбой нескольких рядовых, попавших в плен на территории Югославии, с на­пряженным вниманием следила вся Америка.

Опасность ситуации в том, что для западного мира слишком велик со­блазн увидеть в происходящем свидетельство недостаточной твердости и решительности отстаивании своих ценностей. Тот же С. Хантингтон в крас­норечивой статье «Запад уникален, но не универсален», говоря о «разрыве принципов с практикой Запада», указывает, что «лицемерие и двойные стан­дарты служат платой за универсалистские претензии... Вера в то, что неза­падные народы должны принять западные ценности, институты и культуру, если говорить всерьез, аморальна по своим последствиям».

Осознание глобальной опасности, возможно, приведет к созданию мирового правительства, парламента и трибунала. Это политическая сто­рона проблемы. Есть и моральная. Цивилизация должна отказаться от излишеств потребления, особенно на Западе, — энергии, продуктов, при­родных ресурсов. Нужно восстановить культ семьи, труда и гармонию отношений человека и природы.

Народ

Проблема народа как субъекта международных отношений находит­ся постоянно в центре внимания исследователей. Речь не идет о понятии «государства-нации» (nation-state). Французский политолог Ф. Моро Де-фарж отмечает: «Сегодня эта политико-культурная конструкция распро­страняется по всей планете и представляет народ, осуществивший свое право на самоопределение». Но, на наш взгляд, имеет место смешение не только двух понятий, о которых мы уже говорили выше. Ведь отношения называются именно международными потому, что они очень четко ука­зывают на субъект - «народ», а не государство. В науке понятие «народ» дается в трех определениях: 1) все население страны; 2) исторически из­меняющаяся общность людей, способная оказывать влияние на развитие страны в данный период; 3) различные формы общностей (племя, народ­ность, нация). В нашем случае интерес представляет второе определение, поскольку народ создает все материальные и духовные блага, обеспечи­вающие решающие условия существования общества. В истории и совре­менной практике можно привести немало примеров, когда интересы на­рода и интересы государства не только не совпадали, но и были прямо противоположны. Об этом будет сказано в соответствующей теме учебного пособия. Но возникает закономерный вопрос, который задает бело­русский политолог И. Бугрова: «Любая ли социальная или национальная общность автоматически становится субъектом политики? Достаточно ли самого факта существования народа? Думается, нет». Народ может вы­ступать в одних условиях как группа людей, одевающая по праздникам национальные костюмы и демонстрирующая свою дружбу с другими на­родами. При этом никакой роли во внешней политике она не играет.

Тем не менее, роль и значение народа в международных отношениях нуждаются в более глубоком осмыслении. Во-первых, если верна цифра о том, что только 15-20 % людей из народа интересуется вопросами миро­вой политики, то даже это ни о чем не говорит. Важен не интерес, прояв­ленный субъектом, а его роль и значение в развитии общества и страны, притом не только в чрезвычайных условиях. Можно привести пример из начального периода Великой Отечественной войны, когда все субъекты политики, кроме народа, оказались несостоятельны. Но возьмите другую ситуацию - роль и значение японского или немецкого народа, в восстановлении и развитии своих стран. Разве не народ обеспечил успех этих государств на международной арене? А почему десятилетиями не могут заявить о себе такие субъекты, как африканские страны? Главный ответ - пока там нет народообразующих факторов. Отчасти это же касается и белорусского народа, его роли и места в выработке внешнеполитического курса Беларуси. Здесь не нужно крайностей, которые присутствуют при обсуждении непростой темы. Как нам представляется, не надо героизиро­вать наш народ и наделять его одними только положительными качества­ми. Но также нельзя опошлять и оскорблять людей. Сегодня посередине не истина - посередине проблема, которую необходимо изучить. Непро­стым феноменом для международных отношений стали такие субъекты, как многонациональные народы. Ведь в современном мире насчитывается не более 10 % моноэтнических стран - Япония, Франция, ФРГ, Италия и др. Распад СССР, Югославии, Чехословакии дал основательный толчок росту национальных и сепаратистских тенденций, и это только начало неоднозначного процесса в международных отношениях.