Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

ИСТОРИЯ ПАРФЯНСКОГО ЦАРСТВА.

Возникновение и расцвет Парфянской державы. Формирование Парфии как неза­висимой державы по времени совпадало с отделением от Селевкидов Греко-Бактрии и предположительно относится к 250 Г. до н. э. Первоначально царем Парфии объявил—себя ее бывший селевкидский сатрап. Но вскоре страна была захвачена кочевавшими поблизости племенами, пред­водитель которых Аршак в 247 г. до н. э. принял царский титул. В своем развитии Парфия прошла долгий путь от одного из небольших окраинных владений тогдашнего культурного мира до могущественной де жавы, выступившей наследником Селевки-дов и упорным соперником Рима.

Уже первый правитель Парфии Аршак приложил немало усилий для увеличения своих владений и присоединил к ним сосед­нюю Гирканию (область на юго-востоке от Каспия). Вскоре ему пришлось стол­кнуться с Селевкидами, стремившимися восстановить свою власть на востоке, но победа осталась на этот раз за парфянами. Парфяне приступили к укреплению своего государства, постройке крепостей, выпуску собственной монеты. По имени основателя династии последующие правители Парфии принимали в качестве одного из тронных имен имя Аршак.

Серьезные испытания ждали молодое государство в 209 г. до н. э., когда Антиох III предпринял отчаянную попытку вернуть восточные сатрапии. Исход военных столк­новений в целом был неудачным для Пар­фии, но страна сохранила независимость, возможно, формально признав верховен­ство Селевкидов. Воспользовавшись ослаб­лением Селевкидской державы после смер­ти Антиоха III, окрепшая Парфия реши­тельно перешла к активной внешней поли­тике. Во главе страны стоял один из выдающихся представителей аршакидской династии Митридат I (171 —138 гг. до н. э.), который сначала присоединил Мидию, а затем распространил свою власть и на Месопотамию, где в 141 г. до н. э. был признан «царем» в Вавилоне. Попытки Се­левкидов исправить положение окончились неудачно.

Но и Парфию ожидали трудности. Мощное движение кочевых племен, опро­кинувших Греко-Вактрию, коснулось и вос­точных областей Парфии. Аршакидские правители настойчиво пытались оградить страну от новой опасности. В этой тяжелой борьбе погибло два парфянских царя. Лишь Митридату II (123—87 гг. до н. э.) удалось локализовать непрестанную угрозу, выделив для сакских племен особую про­винцию на востоке, которая получила имя Сакастан, сохранившееся до наших дней в форме Сеистан.

Теперь Аршакиды могли безбоязненно продолжать продвижение на запад, и Мит­ридат II энергично взялся за осуществление этих планов. Парфия превратилась в довольно крупную державу, в состав кото­рой помимо,парфянских земель вошла вся территория современного Ирана и богатая Месопотамия. Торжествующий Митридат II принял титул «царь царей» и прозвище «великий». Продвижение на запад непосред­ственно вело к столкновению с Римом. Уже при Митридате II парфяне вели пере­говоры с римским полководцем Суллой.

Парфяне стали главной преградой на пути дальнейшей экспансии Рима. В 53 г. до н. э. в Северной Месопотамии неподалеку от го­рода Карры римляне потерпели сокруши­тельное поражение. Сам Красе и значитель­ная часть его армии погибли. Эта победа поколебала положение рим­лян в Азии и вселила надежду народам, оказавшимся под их игом. Парфяне пере­несли свою столицу дальше на запад— в Ктесифон, на левом берегу Тигра. Однако дальнейшие попытки парфян развить столь эффектную победу не имели успеха. Они на время захватили Сирию, Малую Азию и Палестину, но удержать эти области не смогли..

Начавшиеся вскоре в самой Парфии междоусобицы, умело используемые и раз­жигаемые Римом, свели на нет и эти вре­менные успехи. На парфянском престоле оказывались римские ставленники. Политические круги, стремящиеся к стабилиза­ции обстановки, приводят к власти в 11 г. н. э. представителя так называемых млад­ших Аршакидов—Артабана III.

С конца I — начала II в. н. э. происходит ослабление Парфянской державы. Проявляются тенден­ции к сепаратизму. В первой половине II в. н. э. Парфия несколь­ко раз подвергается мощным ударам рим­ских армий сначала во главе с импера­тором Траяном, а затем с Адрианом. Арме­ния и Месопотамия объявляются римски­ми провинциями, парфянская столицаКтесифон подвергается разграблению. Од­нако удержать захваченное Рим уже не в состоянии, и вскоре он отказывается от новых приобретений. Однако попытки пар­фян во второй половине II в. н. э. взять реванш вновь побуждают римлян перейти в наступление, ознаменовавшееся разруше­нием Ктесифона, однако у них не хватает сил, чтобы сохранить за собой захваченные районы. В итоге упорной борьбы, длившейся более двух столетий, ни одна из сторон так и не смогла одержать решающей победы.

Разумеется, военные поражения ослаб­ляли Парфию, в которой все настойчивее давали о себе знать центробежные тенден­ции. Былые провинции и вассальные царства практически превратились в самостоятель­ные государства, трон «царя царей» то и де­ло оспаривали представители правящей ди­настии, дополнительно разделяя державу на враждующие стороны. В этих условиях возвышение одного из вассальных царств— Персиды—было лишь внешним проявлени­ем давно назревавшего взрыва. В 20-х годах III в. аршакидская Парфия покоряется силам, сплотившимся вокруг нового претен­дента на верховную власть — Арташира Сасанида из Персиды.

Сложение Парфии как крупной державы было обусловлено целым рядом факторов. Немалую роль здесь играли и боевые качества парфянской кавалерии, состояв­шей из подвижных лучников и тяжелово­оруженных воинов в панцирях и доспехах. Но главное заключалось в уровне социаль­но-экономического развития стран Ближне­го и Среднего Востока и в сложившейсяздесь политической ситуации. В IV—III вв. до н. э. повсюду наблюдалось интенсивное развитие городской жизни, ремесел, между­народной торговли. Однако Селевкиды были не в состоянии обеспечить политическое единство развивающихся областей и усту­пили эту роль Парфянскому государству.

Парфянское общество и культура. Ин­тенсивное развитие Парфии не могло не отразиться на общественных отношениях, достигших значительного классового анта­гонизма. Большую роль в хозяйстве играл труд рабов.

Существующая система эксплуатации требовала четкой работы административно­го и фискального аппарата центрального правительства. Однако внутренняя струк­тура Парфянского государства отличалась известной противоречивостью и не отвечала в полной мере этим задачам. С расшире­нием границ Парфянской державы в ее состав вошли небольшие полузависимые царства с местными правителями, греческие города Месопотамии и других областей, по существу, пользовавшихся автономией. В результате Парфия не представляла единого централизованного государства, что было постоянным источником ее внут­ренней слабости.

Сложный и неоднородный состав Пар­фянской державы нашел яркое отражение в культуре парфянской эпохи. В ранний пе­риод, в III—I вв. до н. э., влияние греческих канонов было очень сильным и сами парфянские цари считали долгом в официальной титулатуре именовать себя эллинолюбивыми (филэллинами). Элли­низация широко охватила придворные круги и парфянскую знать.

С I в. н. э. идет активное утверждение собственно парфянских, восточных мотивов и -канонов, греческое начало выступает уже в сильно переработанном виде. Храмы иногда строят­ся по образцу более древней культовой архитектуры Месопотамии, а в ряде случа­ев просто копируются зороастрийские хра­мы огня. Для скульптуры этого времени характерны несколько тяжеловесные, как бы застывшие статуи богов и светских правителей, развернутые фронтально: фи­гуры в композиции монотонно повторяют­ся, всякое движение и живость намеренно исключены. В искусстве наряду с культо­выми и жанровыми сценами определенное внимание уделяется и личности царя, обожествлению его и всей династии в целом. Культура парфянской эпохи обнаружи­вает сложную картину взаимодействия раз­личных элементов, а собственно парфян­ские традиции не были достаточно силь­ными, чтобы привести к культурному един­ству.